Я не знаю еще, буду ли участвовать, у меня 3 ориджа сейчас пишутся одновременно. Но точно остав(-ил; -лю) заявки. Фест обещает быть очень интересным. *Медитирует на баннер* Короче, идем и записываемся стройными рядами
Ищем рыцарей без страха и упрека, способных и с соперниками силами помериться, и врага грозного ("неписуна") одолеть.... В общем, сделать все возможное, чтобы подготовить Домиане подарок к Дню рождения
А теперь к делу, из-за этого нелюдя я проебал чужой телефон, упился в говнище и отморозил задницу. В итоге он мне еще и поспать не дал! Сопел на ухо, сволочь. И теперь я весь искусанный и исцарапанный Кстати Макс прививку от бешенства делать надо? Ну я так на всякий случай спрашиваю пойду варить этой суке кофе
Макса можете не ждать. Я его прикончу. Точно вам говорю
Вчера почему-то так сморило, что просто провалился в сон. Очнулся часа в 2 ночи на застеленной кровати, с довольным урчанием выпихнул на пол покрывало, лишние подушки и всякую хрень, которая была сверху понакидана *ага последовательность была именно такой* завернулся в одеяло ака в кокон и отрубился часов на десять Утром ползу в ванну. Вот нинаю, это совиная природа, что по утрам даже в самом горячем душе начинает знобить? Я обычно всегда вечером принимаю. Тут прям издрожался весь. О природе лени: подумал устроить себе вечером ванну с большой буквы "V" (то бишь по правилам: шоб температура была нужная, до дури всяких добавок и свечки ароматические шоб стояли, ага). И в голове тут же начинается: а лениво, а зафиг, а можно просто ароматического масла в воду налить. И совсем ахуенный аргумент: нэ, ну а хуя ли ты будешь один в ванной делать? В итоге достал сам себя и поклялся, шо одын или не одын, но все будет как нада Гадания ешо доставили: тык
Это они так намекают, что мне пора на работу устраиваться? Ха, а я тока денег занял Теперь не ношусь с воплем "на следующей неделе тиграм капут!" Как они эта... не вовремя, что ли
Итак, я уже почти дочел все, что было в разделе ориджинал, отзывы сюда дублировать не буду, тока рекомендации и какие-то впечатления. Мое мнение - этот фест более ровный, чем предыдущий, в том плане, что прям шедевров (в моем понимании) я тут не увидел, но и перловки такой явной, какая попадалась на новогоднем, тоже нет, что радует весьма. Я все работы смог дочесть до конца. И есть весьма интересные. Итак, поехали. Работы, претендующие на художественность (и, собственно, достигшие результата): «Лотос» -читать дальше очень рекомендую всем любителям БДСМа! Сюжет, может, и банален, но: кинк просто на 5 баллов. Я редко читаю нормальные работы с тематикой садомазо, над которыми не хочется в какой-то момент заржать, выуживая ляп. Тут ляпов нет, и написано очень вкусно. Автор пощекотал все мои самые кинки, за что ему респект. Стиль почти непогрешим. Но мне лично оридж запомнился только моментами. Сцена с роялем. Хотя бы за нее цвяточек. И вообще, секс описан - мрр) Вы насладитесь процессом чтения, но того тяжелого гнетущего ощущения, которое часто остается после работ с такой тематикой, у вас не будет. «Ликорис умирает дважды» - читать дальшефанатам художественности и эстетики в слэше, а также любителям японской культуры - сюда. Стиль шикарен. Атмосферность, эмоции - я покурил. Но кинковость чувствуется не так. Это рассказ на подумать и прочувствовать, а не на подрочить. Может, потому я и не ору, типа "он пока на 4-м месте в фесте - позорр". Не забываем, что мы читаем на ресурсе, где кинковость и художественность вместе победят просто кинковость, а вот самой по себе художественностью кинковость не одолеть. По крайней мере, я удивлюсь, если выйдет так. А работу своим читателям очень рекомендую. «Свидание» - читать дальшео "тяжкой" судьбине военнопленного. Грубый секс, типа, по сомнительному согласию - мой кинк. Понравилась фишка с названием. И вообще, написано хорошо, рекомендую. Сомнительно, но факт: «Юг, Север, Юг» - читать дальшевосточная сказка, многие разнесли. Мне понравилось, и тоже заношу в претендующие на художественность, пусть и не достигшие ее окончательно. Доставило читательское "хоспади, да тут больше 3-х персонажей, мы запутались!" - Да, господа, ахтунг, их больше трех. Но я чего-то в три ночи в них не запутался. Сам по себе некоторый сумбур наличествует - поплавнее бы переход между частями, но он не катастрофичен. Текст недовычитан, но - некоторые моменты заворожили и картинки получались яркими. Стиль понравился, хотя есть опечатки. Рекомендую, но с оговорками. Трава, кинково, неплохо: «Вампир vs. Оборотень» - читать дальшеавтор, если ты зашел сюда, допиши свою работу (встааавь нцу, а?) - было бы интересно увидеть дальнейшее развитие отношений, и еще найдите бету Я начал с этого, потому что жаль задумки. Получилось задорно. Я, когда сам еще ничего не писал, с таких рассказов просто перся. Мило, с огоньком, про вампирчиков и оборотней, как ясно из названия. Кинковость зашкаливает даже при отсутствии нцы..., мне доставило приятные мгновения, хотя и ностальгического толка. В принципе, почему за него голосуют, понятно. Я читал его самым первым, но оридж запомнился. Не удивлюсь, если автор начинающий, и... тапки поберегу) Рекомендую с оговорками на перлы и некоторый сумбур. Настроение поднимает. Дальше должно было идти "трава, кинково, не очень" и "не моя трава", но я решил поберечь яд и угостить всех лимонадом Тут я назвал только работы, которые мне понравились или оказались близки по разным причинам. Это не значит, что остальные плохи, так что - читаем сами. Фест получился интересный. Спасибо организаторам и авторам
Ибо оно не бывает так уж совсем добрым, когда я встаю так рано. Но да прибудет со мной кофе и сила Поскольку я есмь зло до первой утренней сигареты, потырил у психа ролик и не спросил А ваще, либо это весна, либо моя полнейшая деградация: в прошлый раз мне хотелось посмотреть в меру тупую молодежную фильму из-за танго, а в этот...
Сижу-читаю "Мини-кинк фест" на Домиане, тиха фигею с комментов: чаво-то все такие добрые, что на общем фоне я не выгляжу на этот раз злым или даже просто сердитым А вообще - весна, весна И я реально добрый, да, вам не показалось Еще пытаюсь вычитывать "Марка". Поражаюсь, как я раньше сам вычитывал какой-то свой макси. Миники еще ладно. Но когда текста многа опция "через два дня он начинает видеть свои ошибки" не работает никак... Что ли участок какой важный в мозгу отказал? М-да) Короче, Макс ищет бету на бальшооой оридж (формально назовем его миди, но вы сами все знаете ). Первые главы уже можно вычитывать) 3-я на подходе. *Слез с табуреточки и ушел писать*
Я вроде как сегодня никуда до вечера не иду и типа в астрале) Но пережить бы как-то вечер, который ночь уже, эх В Питере все тает, давление падает, кофе заканчивается, последние четыре трубочки с кремом я щас доем... *перечитал фразу и понял, шо она звучит как-то неангстово, обиженно посопел* Короче, вы, эта...
Заявка: Я хочу оридж, конечно слэш, про поход в гей-клуб и знакомство там, чтоб вообще описать саму атмосферу, ну не те клубы где хабалки манерные тусят, а что-то более атмосферное, чтоб прочувствовать сам стиль этого заведения или что-то в этом духе если ты понимаешь о чем я, а то я запуталась уже))
Хм, получилось все как всегда, хотя хотел, как лучше. С Днем Рождения, ktj! Warning! не бечено читать дальше- Я хочу в гей-клуб. В какой-нибудь атмосферный, знаешь? Не те клубы, где хабалки манерные тусят. Я хочу прочувствовать стиль. Чтобы была игра. Вкус… а не послевкусие. Знаешь, горечь, как от скуренных сигарет. Заебало однообразие. Он роняет слова, как бисер. И не замечает совсем меня. Это традиционно. И его традиционно сложно понять. Всем, кроме меня, его послушной тени. Я люблю его таким, предвечерним, люблю его круги под глазами, устало прикуренную сигарету и очередную нелепую фантазию. Он ценитель женщин, шикарных женщин. И он совершенно не ценит свое здоровье. И еще меньше - меня. - У меня есть один клуб на примете, – смотрю поверх мерцающего экрана монитора. - Я не сомневался. Жестоко. Иногда мне кажется, что он все знает. Грязное, почти задавленное мной в зародыше… Почти. Иногда мне кажется, что именно потому он держит меня на работе. А мог бы вышвырнуть вон, как котенка еще в прошлый раз, когда… - Это наркотики? – его пальцы на моем плече и мой безумный взгляд. Качаю головой: - Это жизнь. Тебе не понять. Он долго не мог мне забыть эту фразу. Ерунда ведь, кажется. Бред больного неудачника. Но каждое утро, стоило мне появиться… - Как жизнь? – участливо так. Внимательный взгляд карих глаз и почти отложенная газета. - Вам не понять, – ответил я позавчера, когда вопрос достал совсем бесповоротно. И вот теперь лимузин несет его по ночному городу, и меня несет, как незаметное приложение. Сегодня перед ним будут открыты все двери. Так захотел он. Может, так захотел я. Ведь я волен уйти в любой момент, кто бы спорил. - Вас ждут? – голос в распахнутое окошечко. Двор пошарпанный изрядно, конечно же, колодец. - Не знаю, – ответил он, смеясь. – А вдруг нам здесь не понравится? Мне хочется его за это придушить, но сдерживаюсь. Просто любуюсь узором на галстуке. - Конечно, ждут, - говорю я. И прибавляю еще кое-что, после чего нас пропускают. Обычная гостиная. В английском стиле, кажется. Такая викторианская благопристойность, на ниве которой грех не расцвести пороку. По-моему, старушке Англии никогда не простят «Дориана Грея». Смешно, что не «Телени» и не что-то еще. Он усаживается в кресло, весело осматривает всю обстановку. Будто в театр пришел, будто и не надо ему ничего. - А чаю мне предложат? Я тихонько давлюсь смехом. А появившийся было юноша в очках, исчезает, как по мановению волшебной палочки. Белокурый купидон, если б не очки. Мы меньше минуты смотрим на колышущиеся изумрудные портьеры, и он тут же возвращается с подносом, на котором стоит чайный прибор. Что ли и впрямь угадал повелитель моей души, тут действительно чай полагается каждому посетителю? Мне почему-то становится весело, когда замечаю на подносе кувшинчик с молоком. Не знаю, как это называть правильно, но сразу вспоминается безвкусный английский чай. Обязательные белые капли во вкусный напиток, чтобы сделать его мутно-пресным. Чтобы испортить. Чтобы отведавшему немедленно захотелось черного кофе. - Что-нибудь еще пожелаете? – вежливый поклон, будто мы в обычном кафе, и от нас ждут заказа на пирожное. - Я хочу экзотики. На ваш вкус. Чувствую, как у меня потеют руки. Не выдержу, ни за что. Во рту мутно-пресный вкус разбавленного напитка. Как вся моя жизнь. Но сейчас, когда свет лампы так игриво отражается в его глазах, думать не хочется. Все игра. Мы допьем чай и уйдем, я почти в это верю. Портьеры колышутся. Перед нами проходят юноши, разные. Правда, все без очков. Мне начинает казаться, что очки нужны привратнику, чтобы его не путали с остальными. Много красивых тел. Какие-то, скорее, полуодеты, какие-то – откровенно полураздеты. Столько разных выражений: от холодной недоступности, до неприкрытого флирта или демонстративной жесткости, приправленной обещанием чего-то запредельного, запретного. У меня разбегаются глаза. Я не смог бы никого выбрать. - Кого ты хочешь? Его дыхание у самого уха. И звук голоса, так неожиданно. - Я не знаю. Навряд ли смогу вам кого-то посоветовать, – поднимаю на него взгляд, вижу на лице недоумение. Что ж, понятно. Нужно исправляться: - Может, вон того мулата? Карие глаза глядят на меня со скукой, граничащей с тоской. - Того, который почти желтый, будто потравился всеми ананасами своей большой родины? Смеюсь в ответ. Весело. До слез. Белокурый юноша в очках маячит где-то рядом. Склоняется у плеча моего спутника по щелчку пальцев, как послушный официант. Интересно, а на свист он не прибегает? Любуюсь люстрой. Красиво все-таки здесь. - Вы готовы сделать заказ? – шепот, с налетом обещания. Как будто ветерок из сказки тысячи и одной ночи. - Знаете, наверное, я со своим самоваром. Изумрудные портьеры колышутся. Я продолжаю сидеть в кресле, как полный идиот. - Опять наркотики? – его голос будто плывет, такой участливый. Я поднимаюсь, как кукла на ниточках. Марионетка. Сегодня мой вечер, если все я понял правильно. Мой персональный бал для Золушки. Осталось только не забыть в конце потерять башмак. - Зачем это тебе? – спрашиваю его, чтобы не молчать, когда изумрудные портьеры смыкаются за спиной, отрезая путь назад. - Ты знаешь, я уже два года задаюсь этим вопросом. Прикосновение его рук к моей шее. Расстегнутая пуговица на рубашке, как первое знакомство. Откровение. - Люблю тебя. Он смеется. И я теперь точно не вспомню, кто из нас первым сказал эту фразу.
Да, блять, я не люблю людей за то, что они меня спаивают. И это весенняя депра. Всем стало страшно? Зря. Я пошутил. Вино было оч кстати. И жареная курица. И все остальное тоже. А Город все равно ждет. И как выставлять этих незванных гостей, кто-нибудь знает?
Не нашел в холодильнике пива. Еды там нет, это уже аксиома, только противоалкогольные яблоки фуджи. Правда, потом вспомнил, что в торбе завалялась бутылка тюборга. Лимонного. Сразу подумал о Дене. Настроение поднялось на пару делений выше и замерло в нерешительности. Сейчас пью пиво, закусываю яблоком и пытаюсь решить судьбоносный вопрос: "чуть плесневелый кусок сыра - это деликатес или отрава?" От моего решения многое зависит в судьбах этого мира, я знаю, но упорно верю в свою счастливую звезду А в Питере плюс. Город ждет меня вечером... Потому и не пойду до соседнего магазина запасаться пельменями - сделай я сейчас такую глупость, и лень победит. И не совершу я подвига, и мир завоюет кто-то другой... Вялые утренние размышления весенне-ангстового тигрра объявляю закрытыми
UPD!Айсана, привет! Рад видеть *главное не спиться на радостях* Successor Of NC *глянул в днев* Nheira, эт ты? Добралась таки до дайри, круто, поздравляю ...beyond, располагайтесь Что привело?))
ХОЧУ ДОМОЙ!!!! Я там 3 дня не был Еще перетаскиваю постепенно вещи на Ветеранов. Мой переносной ноут, кажется, уехал туда насовсем)) Переезд, однако Через 3 недели освобождаю квартиру. Эх... до хрена всего может еще случиться))) Деньги красноречиво пытаются закончиться. Это было бы грустно, если б они не пытались сделать мне ручкой весь последний месяц, пока безуспешно С Патриком, пиплз
Пост)))) С утра был омлет от Фабика) Потом был холивар с родителями телефонный. Была кучу моих умных и злых слов на эту тему... но не было нормального компа... Лишь партативный ноут с ущербной мышкой) И потому нет злобного поста))) Потом было странно, но весело. Теперь я люблю белое полу-сухое) Весна меняет вкусы) Было 2 бутылки вина) пицца и группа Флер) воспринимаю их как фон, кроме 3-х песен..) Мой сегоднешний герой, кто приютил меня на этот вечер, уснул. А я нет. И недавно у меня был занятный разговор. Какими разными бывают люди в глазах людей...мр.. не смотрящих и тех, кто на свою беду видит каждую запятую, как штрих. Ночь. Любимое время. Я бы погулял, но разбужу ведь... Просто покурю
Название: Маэстро Автор: Maxim Бета: ~Little Fox~ Жанр: романс, ангст и немного флаффа Рейтинг: R Саммари: когда-то, давным-давно Ирис дала мне картинку, по которой хотела что-нибудь. Я честно написал полстраницы и завис. Отвис таки, и вот она: Посвящение: Замечательный друг, автор, соавтор и бета - все это ты, Ирис ( mart ). Счастья тебе
Иногда бывает легче простить, чем потерять. Так говорил он. И я ему верил. Держался за каждую нашу встречу, как утопающий за соломинку. Не спал ночами. Бежал к двери, стоило заслышать его шаги на лестнице. Я не ждал никогда, пока он поднимется, а несся вниз, навстречу. Мы встречались почти всегда посередине. Я обнимал его и утыкался носом в шею, вдыхая запах – коктейль из одеколона Whisky white, сигарет и весеннего дождя, под который он с завидной регулярностью попадал без зонтика. Он обнимал меня в ответ, крепко, почти отрывая от пола. И почти всегда под его ногтями была кровь. А свежесть дождя иногда перекрывалась копотью или очень характерным запахом спирта. Не алкоголя, нет, медицинского. Им очень удобно сводить пятна определенного рода. Да, Маэстро многому научил меня. С ним был мой самый первый поцелуй, и мой самый первый выстрел был тоже для него. Ведь нужно защищать тех, кого любишь, правда? Тогда это казалось таким правильным, кристально-ясным. Тот, другой, был мразь и подонок, не как Маэстро. Он проник в наш дом, пытался нам навредить. И сто раз плевать, полицейским он был или агентом ФБР. Перед смертью все равны, как и перед браунингом Маэстро. Первым стрелял я, и мой выстрел попал в цель, отвлек. И это дало ему время…
- Нет, вы ничего не понимаете, мой Маэстро настоящий артист, виртуоз, гений, называйте, как хотите. И он делает мир чище и лучше, – выплевываю это прямо в лоснящуюся морду самодовольного типа в безликом костюме за триста баксов. Типичный агент Смит, оплот сволочной системы. Он, не торопясь, выдыхает сигаретный дым прямо мне в лицо. Потом, не спеша, размахивается и бьет. Не до крови, тыльной стороной руки. Но я-то знаю, что он мне верит. Только гений мог сбежать из оцепленного плотным кольцом полиции дома, да еще когда сверху подмигивает ярким светом прожектора воздушный патруль. Я уже почти ослеп от светящей мне в лицо лампы. Достали. Неужели непонятно, что я ничего не знаю? А знал бы, не сказал. И они сейчас ставят на это. - Ты еще совсем мальчик, сынок. Хочешь провести остаток дней в тюрьме? Мне стоит огромного труда не рассмеяться. Мальчик? Это они как дети малые. Неужели думают, что у меня есть его новый адрес и номер телефона? А что, вариант, пускай поищут в мобильнике. Он там, где-то среди вещей, которые у меня отобрали. Я молчу. Мой агент Смит курит, тихо матерится и уходит. Потом возвращается, и все начинается заново, по кругу, как в дурном анекдоте. Не добившись от меня и в этот раз ровным счетом ничего, меня снова пихают в камеру. Там нет света и довольно прохладно. Забираюсь на металлическую койку, подтягиваю колени к груди. Темнота – отдых для усталых глаз, тут они прогадали. В жизни ее не боялся. Я не врал им. Никогда голос Маэстро не был для меня искажен расстоянием или помехами на линии. Он ни разу мне не звонил. Но иногда присылал открытки, когда отсутствовал долго. Я не знал его настоящего имени, только то, которое дали ему почитатели. Я не знал про него ровным счетом ничего. Я страдал, да. Я же любил. Но одно знал точно: после ночи, наполненной смертью и азартом погони, он всегда возвращался ко мне. Взбудораженный, шальной, будто пьяный. Как бенгальский тигр, выпущенный на свободу из клетки. Он не тратил времени на слова, на горячий душ или переодевание. Зачем? Ведь когда я близко, одежда не нужна. Его прикосновения обжигали, как огненные метки на коже. От поцелуев всегда хотелось увернуться, укрыться, как в самый первый раз, когда все казалось полным безумием. Его губы на моей коже. Его слова: «А кому вы несете эти цветы?», - тогда, на улице. Я нес их своей девушке, Мэри. Или Элли. Я не помню уже. Помню только, что на нем был светлый плащ, а белая рубашка была расстегнута на три пуговицы. И взгляд зеленый. А вот, как оказались в комнате мотеля, уже не помню. Ощущение его губ на коже в первый раз… Прикосновения. Мне казалось, что его губы были повсюду. И боль, заглушенная игрой его умелых пальцев с моим телом. Это было похоже на абсентовый бред. Только тогда я еще не пробовал абсента. И ярким оттиском отпечаталось в памяти сигаретное утро. Холод и дрожь. Кафельный пол тесной незнакомой мне душевой, чуть теплая вода. И моя первая в жизни сигарета. Я чувствовал себя грязным, но даже тогда не мог его ненавидеть. Черт, да я бы полжизни отдал, чтобы снова увидеть его шальные глаза, потемневшие…
Он никогда не называл свои ночные эскапады работой. Всегда выбирал в качестве мишени отъявленных мерзавцев. Обязательным условием являлась недоступность и сверхохраняемость объекта. Такое вот хобби, таблетка от скуки. Безбедную жизнь Маэстро обеспечил себе давно. Хотя…глядя на его аристократические замашки, тяжело поверить, что он когда-либо был беден. - Не делай из меня Зорро, Джи. – Щелчок зажигалки, улыбка. Мне. Особенная, не для всех, почти по-мальчишески хрупкая. У Маэстро все волосы седые, но на лице ни единой морщинки, только шрам на щеке, который он прячет под завесой белоснежных прядей. Несчастная любовь – так он объяснил его в тот единственный раз, когда я решился спросить. Смешно, но я ревновал к человеку, который оставил ему шрам. Теперь, когда появилось время подумать, понимаю, что не зря. Лицо – это ведь очень личное. Такое может сделать только кто-то близкий. Тем более, с Маэстро, который не подпускает никого ближе, чем на выстрел из оптической винтовки. Он призрак, миф. Я очень долго не знал, что встречался с живой легендой. Но ведь не бывает вечных заблуждений. А жалко. На следующий допрос меня вызывают только через два дня. Мой агент Смит меряет шагами комнату, лампу включать не торопится. И вообще как-то бледен. Бессонница? Или много выпил вчера? Я слежу за ним взглядом, получается как гимнастика для глаз: туда – сюда, туда – сюда. Он как маятник. Убеждаюсь, что что-то случилось. У меня холодеют руки, к горлу подступает комок. Догадка, как панический приступ страха, ослепляет на секунды. Нет, быть не может. Неправда. - Его взяли на рассвете. Живым не вышло. Я смеюсь ему в лицо, истерично. Он дает мне пощечину, потом наливает воды. - Неправда. Вы врете. - Может быть. Ты нужен нам, чтобы опознать. Я мотаю головой. Неправда. Я повторяю это. Я кричу. Агент Смит пытается меня успокоить. Я разбиваю стакан. Осколки на столе, кровь на пальцах. - Маэстро… - Я смеюсь. Мы танцевали на кухне и разбили бутылку шампанского. Вернее, я разбил, задел задницей, как медведь в посудной лавке. И порезал палец. Осколки на полу, хруст стекла под ногами. Но ему плевать, мы ведь танцуем, разве это повод останавливаться? Его губы, снимающие поцелуем рубиновые капли. И взгляд, темный, таящий в себе много чего. Маэстро любит кровь. И любит меня. Я это знаю. - У парня нервный срыв. Вы не добьетесь от него ничего. – Белая палата, мягкая койка, добрый дядя-врач и недовольно-обеспокоенный агент Смит. Господи, как банально. Мне хочется смеяться, почему-то все время хочется смеяться. Интересно, чем они меня пичкают? Проходят недели. Я ни на что не реагирую, демонстративно не иду на поправку. Мне осточертел этот фарс. Вся наша жизнь…
- Ты знаешь, мы давно не были в театре. – Как-то утром небрежно обронил Маэстро, кидая в мусорку очередную испорченную рубашку. Я уже успел привыкнуть к его манерам: красное сухое вино по утрам, крепкие сигареты. И всегда идеально-белая рубашка - немыслимое пижонство при его роде занятий. - Пойдем, – просто ответил я, умолчав, что вместе мы в театре не были никогда. И мы пошли на Шекспира. Отелло. Интересно, он нарочно сделал такой выбор? Тогда я не подумал об этом. Какие могли быть мысли, когда я находился в зоне действия одеколона Whisky white, когда его пальцы слегка касались моей руки, царапая кольцом-печаткой? Монограмма «М». Мой подарок в благодарность за то, что он остался, когда я все узнал. Или за то, что в живых после этого остался я, не знаю. Был ли он способен убить меня? Манящий своей запретностью вопрос, на который в душе совсем не хочется знать ответа. Не забуду взгляда Маэстро, когда он застал меня склонившимся над монитором его компьютера… - Любопытство сгубило много кошек, Джи, ты знаешь? – Его руки тогда вовсе не были нежными. И было страшно. Не за жизнь, а потому что я боялся, что он исчезнет снова и уже больше никогда не придет. Я любил гладить холодный металл, обводить букву «М». Маэстро. Шагая рядом с ним в нарядной толпе театралов, я знал, за что мой бог носит свое имя. И мне было весело. Кругом все такие нарядные, благопристойные, чинные. Скучные со своими бриллиантами и Gucci. Мы вроде и были, как они, но выделялись на их фоне. Я – в спешном темпе замаскированный под лебедя утенок, и он – истинный аристократ в толпе приодевшихся плебеев. Его нельзя было не заметить, он как магнитом притягивал восхищенные взгляды. Восхищенные, но слегка опасливые. Овцы издалека чувствуют приближение хищника. Эту фразу я тоже услышал от него. Спектакль мне не понравился, хотя актеры были божественны в своей игре. Вернее, я понял, что не люблю Шекспира. - Убийство из-за слепой ревности – это так глупо и жалко. - Ты думаешь? – мы шли по темной улице, Маэстро, уже не таясь, держал меня за руку. - Да. А ты так не считаешь? – я даже остановился, чтобы заглянуть ему в глаза. И почему-то он удержал мою руку, не позволяя дотронуться до щеки со шрамом. - Я думаю, что любовь жестока. – Прикосновение губ к моей ладони. Мимолетная ласка, от которой я поплыл. А ведь должен был спросить, может, он рассказал бы мне… Это был наш последний вечер вместе. Последний раз, когда я видел его живым. Где-то там, в шуме вечного праздника театральных подмостков, был наш враг. Полицейский или агент ФБР, я не помню. Да и какая разница, перед смертью все равны, я говорил?
- Перед смертью все равны, - задумчиво произносит агент Смит. Я даже забываю удивиться, хотя это так странно, когда другой человек вдруг озвучивает твои мысли. Мы стоим под ярким светом длинных белых ламп - кажется, свет стал моим пунктиком - и смотрим на тело. - Это он? – вопрошает меня агент Смит. Я молчу, не в силах оторвать взгляда. Потом киваю. И, кажется, оседаю на пол. Меня ловят чьи-то руки. С наслаждением вдыхаю запах нашатыря. Потом, когда мы снова сидим в их офисе, и я пью кофе из бумажного стаканчика, агент Смит задает мне вопрос: - Хочешь знать, как взяли твоего гения? – Киваю машинально, как кукла, и он продолжает: - Парень просто шел по улице за руку с каким-то смазливым мальчишкой, даже по сторонам не смотрел. Впрочем, неудивительно, что не смотрел… Я выливаю кофе ему в лицо. Меня бьют уже по-настоящему, больно, но я терплю, ни звука. Я ведь знаю, что на самом деле они проиграли. Только им этого не дано понять… На суде я молчу. И проходит он как-то слишком быстро, путано и серо. Я только понимаю, что на меня повесили убийство того человека, которого в моем присутствии застрелил Маэстро. И еще сопротивление при аресте. Мне не кажется это несправедливым, наоборот, я горд, что ранил тогда полицейского. И да, я сопротивлялся, я был как обезумевшее животное, окруженное толпой охотников. Мне дали пятнадцать лет. Забавно. Понимаю, что дело было не в каких-то таблетках, просто я вдруг стал очень веселым. И свободным, как это не смешно. Выходя из зала суда, я встречаюсь взглядом с агентом Смитом. Его лицо ничего не выражает. А я когда-нибудь, спустя годы скажу на исповеди священнику: «Знаете, когда-то я любил мужчину. Его звали Маэстро. И еще… я никогда не видел его мертвым». Тюремный фургон трогается, я смотрю через зарешеченное окно на голубое небо. Это мое решение, моя судьба. Моя свобода. Точно так же, как свободой Маэстро было подставиться ради меня. Агент Смит мне не поверил, я бы мог догадаться. Но он не рассчитал, что Маэстро понравится летать на вертолетах. И что в этот раз он будет с друзьями.
- Гляди, Джи, а вот это – здание суда. С высоты оно не такое страшное, а? – гладит меня по волосам, ощупывает всего, будто не веря. И голос хрипит. Пусть на лице и застыло веселье непроницаемой маской. Маэстро. - Тебя не было год. – Сам поражаюсь, как тускло звучит мой голос. - Я был очень занят и не мог приехать за тобой раньше. Прости. – Его слова так жестоки в своей правде. И куда подевалась нежность рук? Теперь кажется, что меня гладят, как котенка. Мы молчим, долго. В итоге от усталости и нервов я засыпаю, несмотря на адский шум вокруг. - Мы почти приехали, Джи. – Поднимаю голову с его колен. Сонно щурюсь на закатное солнце. Под нами блестящая гладь воды. На горизонте – какой-то берег. - Ты так и будешь молчать? Я пожимаю плечами. Потом решаюсь, наконец, заглянуть ему в глаза. Столько боли. И морщинки в уголках, которых не было. Касаюсь их, будто пытаясь разгладить. - У меня есть к тебе три вопроса, – дожидаюсь неуверенного кивка и продолжаю, - как твое имя? Настоящее. Маэстро ловит мои руки, отводит от лица. - Ответь, – шепчу одними губами. Меня бьет дрожь, уже знаю, что он промолчит. Все было кончено еще тогда, в прошлой жизни, когда он меня оставил… - Джек. Джек Уокер. - Кто оставил тебе этот шрам? Сердце будто решает спуститься к желудку – вертолет идет на снижение. Очень вовремя. Я вцепляюсь мертвой хваткой в руку Маэстро. Он говорит мне что-то, но я уже не слышу. Окончательно прихожу в себя уже на твердой земле. Чашка кофе и сигарета как спасение. Дом у самого моря. Такое же пижонство, как вечные белые рубашки. Меня, наконец, стало что-то в нем раздражать? Маэстро сидит напротив, почти не шевелясь. Небрежно-вальяжный. Вечно расстегнутые три пуговицы. Не могу смотреть. - Все еще хочешь знать ответ на свой вопрос? Киваю, внимательно изучая свои руки. Сигарета гаснет, я совсем про нее забыл. Маэстро подносит мне зажигалку, улыбается невесело: - Знаешь, прошлого человека, которому я это рассказал, мне пришлось убить. Серьезно. - Меня ты тоже убьешь? – я не понимаю, откуда взялись эти бесенята в его зеленых глазах, и почему он вдруг смеется, закрыв лицо руками. - Господи, Джи… это была бутылка. - Бутылка? – переспрашиваю я, не понимая. - Да, бутылка, битая с одного края. Обычная пьяная драка. Нелепица. Я смотрю на него, на полном серьезе обдумывая, не вылить ли ему кофе в лицо за наглую ложь. И вдруг понимаю, что сейчас он не врет. - Нелепица, - машинально повторяю следом за ним. Делаю глоток из чашки, - полный бред. Он сидит и смотрит на меня, как нашкодивший школьник. На меня накатывает неодолимое желание взъерошить ему волосы, отодрать нафиг в драке все пуговицы на его чертовой рубашке. Собственно, почему бы и нет? Мерзавец отбивается очень ловко. - Джи… - замираю на секунду, чтобы послушать, что он скажет. – А какой был твой третий вопрос? - Никакой. Ты уже успел на него ответить. Встречаю полный недоверия взгляд. Правильно, пусть боится. Пусть сомневается. Меня уже достало быть одному с этим страхом – потерять. Мой вопрос был прост. Я хотел знать, любит ли он меня. Только вот какой смысл теперь это спрашивать? Мне снова не сдержать смеха. Битая бутылка, господи. Нелепица. Иногда бывает легче простить, чем потерять. Так говорил он. И я ему верю.