Вы мне - картинку в комменты, я вам - небольшую зарисовку по ней.
Точно исполню первые 13 заявок, дальше - посмотрим))
Мрр? 13 заявок есть))) Остальное - факультативно, не обещаю.
UPD! Заявка № 1 - готова! (больше поштучно апгрейды не делаю, это для того, чтобы люди поняли, шо я
Предупреждения:
Во-первых, вот картинка:
Во-вторых: не забудьте увеличить картинку.
осторожно, текст!День святого Валентина набирал обороты, метель тоже их набирала. Гирлянды из глупеньких красных картонных сердечек срывало ветром и уносило в темное небо, кружа со снегом до полного намокания, а потом мерзопакостные бумажки покрывались тонкой ледяной корочкой и, отяжелев, падали под колеса какого-нибудь грузовика. В грязь. Чтобы рваться и мяться, превращаясь в коричневую бесформенную гадость. Бред? Абсолютный. Больного и пьяного идиота. Но Валька ничего с собой не мог поделать: он ненавидел этот праздник, ненавидел своего тезку и злорадствовал, когда яркие воздушные шарики – конечно же тоже в форме сердца! – вырывались очередным порывом ветра из тонких наманикюренных пальчиков. Девушки испуганно «ойкали», а их кавалеры обреченно тянулись в карман за бумажником: шарик снова будет куплен и унесен ветром. Такова жизнь. Естественный отбор. Есть шарик – есть телка, нет шарика – нету телок, аминь.
Валька, воровато озираясь, достал из-за пазухи бутылку водки и сделал два жадных глотка. Потом снова тщательно ее запрятал: душа просила, а в участок за распитие отправляться не хотелось. И так он был откровенно нетрезв, небрит и с подбитым глазом. В обычный день его бы давно забрали, а тут праздник ведь: мало ли, кто ждет не дождется дома такое вот чудо. Свинью пьяную. Так сказала какая-то пенсионерка на остановке. Валька там заседал с бутылкой, пришлось уносить быстренько ноги – бабушка явно была намерена его пристыдить и отобрать вражий напиток, у самой наверняка закончилось. Ну да Бог ей судья. Или этот, святой Валентин, чтоб его.
Валька остановился и снова достал бутылку, на этот раз он долго не отрывался, но дыхание перевести тоже было нужно. На глаза навернулись слезы, все-таки занюхивать водяру меховым воротником - это не значит закусывать. Валька забыл, куда шел и зачем. Он стоял, пошатываясь, и пялился на желтую блямбу фонаря. В этом мерещилось что-то мистическое и важное, некий знак, который должен был указать дорогу. «Во бля!», - кратко озвучил эту потрясающую мысль Валька и испуганно икнул. Потом, вспомнив о недремлющей полиции, милиции и хрен знает, какой еще шушере, быстренько спрятал бутылку и потопал дальше. Периодически он останавливался посмотреть на фонарь, даже один раз погрозил ему кулаком, типа: «На, выкуси, гребаный маяк!», - но, тем не менее, шел так, чтобы, оглянувшись, мог его видеть.
Двор заканчивался, дальше улица: если куда-то по ней свернуть, путеводного фонаря видно больше не будет, поэтому Валька просто перешел дорогу и буквально носом уткнулся в вывеску, состоявшую из веселых розовых букв. Разобрать, что там написано он сразу не смог – мешали мерзопакостные праздничные шарики, которые ее облепили, как мухи – пришлось сделать еще глоток из бутылки, и ребус сразу прояснился. Валька шевелил губами, складывая буквы в слова, потом, не веря, перечитал еще раз.
«Свадебный салон» - гласила надпись.
Вот ведь и так бывает: сегодня тебя выставила любимая девушка, назвав бесчувственной скотиной и пообещав утром забрать заявление из ЗАГСа, а гребаный фонарь привел аккурат к магазину погремушек и тряпок для женитьбы. Валька захихикал, потом заржал, бутылка выпала из ослабевших рук и с мелодичным «звяк!» разбилась на мелкие осколки. Но было уже плевать, он плюхнулся на колени в сугроб, потом сунулся в него рожей, растер снег. Полегчало, но смех закончился продолжительной икотой. «Чертовы пидерасы», - сказал Валька непонятно кому и пошел в салон.
В магазине было много шариков, сердечек и белых платьев. В витрине одиноко и величественно поблескивал темный фрак. Такой через неделю мог бы надеть на себя Валька. От расстройства хотелось выть, но будучи настоящим мужиком, Валька сдержался и всего лишь смачно сплюнул на пол.
- Вам помочь? – услышал он за спиной и, вздрогнув, обернулся, ожидая увидеть физиономию шкафообразного недовольного охранника. Но в начале вообще не увидел никого. Потом, сфокусировав взгляд, заметил в глубине магазина стойку, за который стоял какой-то паре… пидерас. Бля. В обтягивающей майке и с накрашенными прозрачным блеском губами.
И тут достали, паскуды! Руки сами сжались в кулаки, и Валька решительно направился к педику.
- Я вас слушаю. – Парень вопросительно приподнял выщипанные брови, являя собой верх невозмутимости и профессионализма.
У него еще и ресницы оказались накрашены!
Вальке срочно понадобилось выпить, дабы избежать кровопролития, он полез за пазуху, обшарил все карманы… А водки-то и нету! Каюк водке случился. И всем сейчас, по ходу, тоже каюк.
Парень наблюдал за его манипуляциями какое-то время, потом вздохнул и полез в ящик стола. Теперь уже Валька следил за ним с интересом: не ружье же у него там припрятано?!
Оказалось не ружье. Коньяк. Пятизвездочный. Парень воровато огляделся, нет ли еще кого в магазине - точь-в-точь как на улице Валька озирался в поисках милиции – и кивнул на дверь:
- Закрой и табличку переверни, мне уже закрываться давно пора.
Валька не заставил себя просить дважды. Пока он бегал до двери и обратно, парень успел разлить коньяк по чуть мятым пластиковым стаканам и извлечь на божий свет надорванный пакетик соленых орешков. Валька с презрением посмотрел на орешки и залпом осушил свою порцию. Поморщился, но носом в воротник куртки не полез, постеснялся. Стал смотреть, как пьет новый знакомый: не мелкими глотками, но и не одним махом. Допил таки.
- Валентин, – представился Валька. – Потом вспомнил, какой сегодня день и добавил: зовут меня так.
- Виталик, - отозвался Виталик, новый Валькин приятель.
- Наливай, - подытожил факт знакомства и приятельства Валька, думая про себя: «Ахуеть, у меня теперь есть приятель-гей! Вот бы она… обзавидовалась?». На секунду стало противно, но коньяк быстро прогнал дурные чувства и мысли. После третьего стакана Валька решил прояснить ситуацию:
- Я, эта, толерантно отношусь к ли-ицам, да, к лицам, значит… спасибо! – парень подлил ему в этот момент коньяка. – К лицам нетрадиционной ориентации. Толератн…Нт? Нтно! Но сам я не отношусь.
- Я понял, - парень хмыкнул. Валька обиделся:
- Будешь ржать, рожу начищу.
- А чего злой такой? – парень, который Виталик, в задумчивости его разглядывал.
- День сегодня мудацкий. И меня девушка бросила! – Валька только забыл на время о своих бедах, а тут опять вспомнил, чуть коньяком не подавился.
- Понимаю.
- Ничего ты не понимаешь! – Снова захотелось сплюнуть, но Валька вспомнил, что в гостях, и вроде как это некрасиво будет, по-хамски. – А ты вот чего со мной пить стал? – победоносно поинтересовался он у парня, и не без оснований: тему он сменил шикарно, тот сразу же помрачнел. Как из защиты в нападение! Валька даже для верности ткнул собеседника пальцем в грудь.
- Не лапать, - буркнул Виталик.
- Ишь ты! Так чего? – Валька облокотился о стойку, мужественно борясь с желанием вообще на нее улечься.
- А у меня никого нет. Потому праздник тоже не люблю.
- И все?
- Все. – Виталик в задумчивости разглядывал прилавок, будто его интересовали броши из бутафорского жемчуга. Хотя, шут его знает, может и интересовали…
- Ну да, понимаю. Вашим же вообще сложно, - заметил Валька, чтобы поддержать угасший разговор.
- А ты-то откуда знаешь?
- Я про вас все знаю, - мрачно отозвался Валька, прикладываясь к бутылке уже из горла. Закашлялся. Потом заржал. Потом посмотрел на Виталика, качая головой, будто не веря. – Слушай, чувак, а ты мне не снишься? Ну или, там, белочка у меня?
Заметив, как в недоумении расширись глаза собеседника, и как тот сделал шаг назад, явно готовясь спасаться бегством, Валька поторопился продолжить:
- Без обид только… Я вчера на ночь такой гадости начитался, что и не такое привидеться может.
- Во спасибо.
- Да не обижайся ты! - Валька протестующе замахал руками и от огорчения в итоге чуть не попал Виталику по носу. Чтобы избежать дальнейших непониманий, пришлось все рассказать.
Утро медленно погасило блямбы фонарей, одну за другой. Фонарь-маяк тоже наверняка погас. Валька приехал домой на такси. Вернее, не к себе домой приехал, а к ней. К своей… бывшей.
Вылезая из машины, показал кулак пялившемуся на него в зеркало заднего вида таксисту.
- Гребаные пидерасы… – разобрал он по губам слова очевидного порицания. Машина тронулась.
- Урод! – прокричал вслед Валька. – Сам ты педи… мудак! – Но и ругань, и брошенная вслед ледышка пропали в пустую. Главное, чтобы и все остальные усилия так не пропали.
С трудом пробираясь через сугробы, Валька поклялся, что ни слова не скажет своей Ольке, если она решит пойти к алтарю в джинсах. Осталось только ее туда затащить.
- Оля! – заорал Валька. Ее окно он нашел сразу, хотя бы потому что оно было единственным, в котором горел свет, и не только на весь этаж, но и на весь дом. - Оля, выходи! О-о-о-л-я-я-я-я!
Окошко распахнулось со стуком, оттуда высунулась лохматая девушка с очень смешной короткой стрижкой. По крайней мере, Валька всегда находил ее смешной, а Оля обижалась.
- Валь, я сказала… - она замерла. Потом высунулась из окна по пояс. – Валя?!
Валентин понял, что надо брать быка за рога, и выдал заранее подготовленное и отрепетированное раз десять:
- Оля, я люблю тебя. Слэш – тоже искусство. И парень может пойти с любимым человеком к алтарю в длинном белом платье! Хоть это садизм… То есть, это все неважно, если ему нравится, то он может! Любовь – всегда любовь, даже такая… Вернее, особенно такая! То есть, вообще любая… – Валька на секунду замолчал, вспоминая, что еще хотел сказать. А, точно. – Но МПРЕГ я не одобряю! Выходи за меня замуж. – Он распахнул объятия, чувствуя, как на подкрашенные глаза наворачиваются слезы. В правой руке он сжимал букетик тюлевых роз, фату трепал негодяй-ветер, норовя закинуть ее на лицо, как паранджу… Зато белое пышное платье развевалось, как парус у корабля, и на фоне голубоватого снега, наверняка, все смотрелось очень поэтично.
Он упустил момент, когда тонкая фигурка Оли перестала маячить в окне.
Ушла. Валька начал задыхаться то ли от избытка чувств, то ли из-за корсета.
Она сейчас спускается к нему… или? Бля.
Кажется, она все-таки решила причесаться. И сменить футболку на белую кофточку…
И она накрасилась! Глупая баба. Валька сжимал ее в объятиях и ревел. Он ждал ее чертовых пять минут, мерз, как идиот, и вообще…
- Сам дурак. Я уже все морги обзвонила. – Оля была очень серьезна и … нарочито брутальна.
- А больницы, конечно же, обзвонить в начале не догадалась? – Валька чувствовал, что еще немного, и от переполняющей нежности взлетит, как чертов воздушный шарик… То есть свято-валентинов шарик.
Оля рассмеялась, но по смеху было отчетливо слышно, что сейчас таки заплачет, уткнувшись ему в плечо.
- А слэш действительно искусство.
- Угу.
- И они ничего такого…
- Оль…
- Ммм?
- Я тебя завтра с одним своим другом познакомлю. Такой замечательный парень! Свидетелем у нас будет….
Эпилог
Они стояли и обнимались. А снег, традиционно ничего не знал, но падал.
Что с ними дальше будет – ХЗ, но автор все-таки малодушно подозревает ХЭ.
Я ведь на их свадьбе был, шампусик-водку пил, по усам текло
- Открытый финал -