я ваще не понимаю, как вы там живёте... (с)
UPD! По случаю обретения названия. Спасибо Кайе.
Кайя, помнится я обещал тебе подарок на годовщину днева ...
Вот оно.
Название: Пока "без названия"
Жанр: романс, немного dark.
Рейтинг: NC-17!
Саммари: пожелание от Kaya: "пусть будет скандал)) какой-нибудь скандальный, вызывающий герой. и индустриальный мост) или под-мост)) все остальное, как захочешь))"
Картинка индустриального моста:
От автора: для Kaya. Спасибо за то, что ты есть, и за тот мир, который ты даришь.
P.S.: Кажется, теперь я могу описать, что чувствует человек, подаривший великому скульптору пластилиновую ворону))
читать дальшеИ то, что было, набело откроется потом,
Мой Rock'n'Roll - это не цель, и даже не средство.
Не новое, а заново, один и об одном,
Дорога - мой дом, и для любви это не место.
Группа «Би-2»
Ветер гонял по пустырю мятую бумагу, пакеты и прошлогоднюю траву, свистел в металлических перекрытиях, постоянно меняя направление. Дым от сигареты, как не повернись, все время попадал в лицо. Глаза слезились. Козырек кепки не спасал. Карл поглубже засунул руки в карманы, нащупав знакомые очертания. Погладил пальцем рукоятку, провел по курку, привычно проверил предохранитель. Сразу стало спокойней и теплее. Так бывало лишь от прикосновения к оружию и от взгляда одного человека… Только последнее он осознал слишком поздно. Вдалеке чернели склады, а если посмотреть в другую сторону, то горизонт терялся в тумане. Туда, в туман, ветер катил промышленный мусор, свистел в проводах, многократно усиливая тишину. Даже не верилось, что где-то там есть люди, кто-то варит обед и смотрит телевизор. Карл чувствовал себя пушинкой, уцелевшей после техногенной катастрофы. Давящее впечатление усиливала нависающая громада железнодорожного моста, к бетонной лапе которого он прижался спиной и стоял так уже парочку вечностей, иногда удивленно посматривая на словно замершую стрелку часов и истребляя сигарету за сигаретой.
Скоро должен пройти поезд. Эта единственная мысль, которая пробивалась через царящую в голове пустоту и легкость. Скоро, это уже минут через двадцать. Надо собраться с мыслями и повторить план.
Поезд всегда останавливается здесь. Когда зазвенят рельсы, Карл должен уже быть наверху, лежать, уткнувшись лицом в пыль, моля про себя всех богов, что его не заметили. Всего две минуты будет на то, чтобы перелезть через барьер и незаметно для служащих проникнуть внутрь, после чего снова придется затаиться, изнывая от напряжения. Невыносимо сознавать, что в нескольких вагонах от тебя едет твой враг. Улыбается, щуря свои зеленые глаза на пейзаж, возможно, тоже представляя себе гибель мира. А, может, уже мечтая о теплых странах, куда он отправится, когда завершит все дела. Враг курит длинные темные сигареты, нежно обхватывает губами край кофейной чашки, улыбается заглянувшей проводнице. И та тает. Потому что нельзя не таять, глядя на него. На его неправильную, странную улыбку, на слишком длинную темную челку, на блядские искорки в зеленых глазах, которые кто-то называл лукавыми и таинственными. Не кто-то. Это был Алан, друг детства, самый близкий человек. Тот самый, от присутствия которого Карлу становилось спокойно, как от пистолета в руках.
Их было четверо, обезбашенных парней, таких разных, но вместе они составляли великолепную команду, где каждый понимал друг друга с полувзгляда. Трое из них знали друг друга с детства. Алан, Карл и Сэм – компания сорванцов из провинциального городка. Они всегда были неразлучны. Алан – настоящий лидер, вожак, лев, придумавший себе имя, посмотрев мультик про короля леса. Он вызывал восхищение всем: своими повадками, смелостью, святой верой в их уникальность и счастливую фортуну. Для Карла все началось именно с имени, которое приятно было катать на языке, от которого веяло приключениями и дальними странами. Он напевал его про себя, когда чистил полуразвалившийся свинарник, когда кормил кур и надрывал спину, помогая грузить мешки с зерном, и все это за жалкие пятьдесят баксов в месяц. И верил в то, что они вырвутся, что заживут, как не жили раньше, по-настоящему заживут.
Он ненавидел ферму, не любил мать, которая зачем-то нарожала кучу детей из-за своих идиотских заповедей. Шестеро ртов, которых надо кормить. Жалел только пьющего отца, слушая в редкие моменты пьяной откровенности про далекий большой город и колледж, которые он оставил ради забеременевшей Мэри. И клялся, что никогда не упустит своего шанса. Впрочем, не было бы никакого шанса ни у долговязого хлюпика Карла, ни у толстого добряка Сэма, если бы не Алан. Шансы даются только исключительным людям, вернее, эти люди сами подгоняют под себя шансы, перекраивая ножницами реальность.
Именно Алан придумал бегать смотреть проходящие поезда, забираясь по скользкому гравию на насыпь. Один из таких поездов и увез как-то в далекий Большой Город троих шестнадцатилетних парней с двумя сотнями сэкономленных, а то и украденных, баксов в общем банке.
И фортуна улыбнулась им во все 32 зуба. Были ночлежки, ночевки под мостами и в подвалах. Был учитель, Генри, которого как-то привел к ним Алан. Именно он помог им организовать первое ограбление. Магазинчик пригородной бензоколонки, вот их самое серьезное дело, от которого стыла кровь и дрожали коленки. В первый раз, оно всегда страшно. Никогда после, когда они грабили банки, рассчитывая шаги по секундам, когда выли за спиной полицейские сирены, не было того мандража, как перед тем первым разом, в который они переступили запретную черту. После этого все шло, как по маслу. Был Алан, их лидер, их главный. Было «первое мокрое дело», так они назвали «уход» Генри. Все произошло в комнатке замшелого мотеля, где они сидели под тусклой лампой, пили виски, считали выручку. Генри отошел отлить. И как только за ним закрылась дверь, Алан буднично заявил, что учитель им больше не нужен, что он их «доит», отбирая себе половину «честно заработанного». Он, как всегда, озвучил мысли всех троих.
Сэм впал в ступор, когда между Аланом и Генри завязалась драка, когда мелькнул нож, нацеленный в горло их лучшему другу. Но Карл словно проснулся. Меткий и рассчитанный удар гантелей по затылку, той самой, которую тягал Генри для пользы здоровья. Убийственная вышла ирония. Он не задумался в тот момент о последствиях, но четко понимал, что творит. И наградой ему был взгляд Алана, долгий, темный, делающий их соучастниками общего секрета. С этого дня Карл стал вторым после вожака.
Они спалили тело Генри вместе с его машиной. Напились, истратили все деньги. А потом Алан нашел новых учителей. Теперь грабили по-крупному, учились ломать самые сложные сейфы, знались с серьезными людьми. И они нашли четвертого. Спеца по сигнализациям – очкарика Тима, который почти сразу стал родным. Вместе они стали силой, безжалостно громили мелкие отделения провинциальных банков, ни разу не весели на волоске. Алан и Карл почти не разлучались: работали вместе, пили вместе, делили на двоих минуты пьяной интимности, однажды даже провели ночь с одной женщиной. Возможно, после этого Карл стал смотреть на «босса» иначе…
Но ничто не вечно под луной. Настал тот момент, когда вопрос выживания перестал быть ведущим, на его место пришел чисто профессиональный интерес. Алану все было мало: он грезил о большом деле, о сумасшедших деньгах, об ограблении, которое войдет в историю. До поры это не воспринималось всерьез, но, однажды, зайдя в любимый бар, вечное место их вечерней дислокации, Карл увидел Алана с незнакомцем.
Темноволосый парень с насмешливыми зелеными глазами не понравился ему сразу. За легкостью и обаянием скрывалось что-то темное, что-то от чего хотелось быть как можно дальше. Одно Карл понял сразу и четко: этот человек не такой, как они. Все люди из команды Алана были вырвавшимися в «лучший мир», а он был его порождением. Чего стоило одно имя – Жан. Красиво, как в чертовых дамских романах.
-Жан может предложить на кое-что интересное. Дело на миллион, - Алан сиял, глядя на нового знакомого, как страстно влюбленный на недоступную возлюбленную. Но после того, как был озвучен план, недоверие Карла только возросло.
- Откуда у него информация, что там будет столько налички? Банк некрупный… и почему деньги будут только в понедельник?
- Моя маленькая профессиональная тайна, - ленивый прищур зеленых глазах, мимолетный взгляд, словно Карл не достоин внимания. Тогда впервые захотелось вцепиться в горло этому расслабленному ублюдку, которого больше занимают колечки дыма, пускаемые им под потолок, чем предмет разговора.
- Карл, я все решил. Ты с нами? – Алан напряженно ожидал ответа, и отказаться стало уже нереально.
Те недели, которые прошли в приготовлениях к делу, промелькнули, как в тумане. Утомительные дежурства у банка, бесконечные репетиции, сон настигал, где придется.
А Жану и Алану все было словно нипочем, они часами могли сидеть над планом здания, придумывая новые и новые запасные варианты и детали… И все приходилось пробовать. Незаметно это уже стало привычным, видеть их вместе.
Как-то Карл вошел, не постучав, и застал странную картину: новенький что-то увлеченно рассказывал, жестикулируя и тыкая пальцем в какую-то схему, а Алан сидел и смотрел на него так, словно не мог насмотреться. Это было настолько странно, что все вопросы моментально вылетели из головы, и Карл глупо потоптавшись на месте, тихонько ушел.
Он не мог внятно ответить самому себе, почему от одних воспоминаний об этом становилось душно и гадко. Однако теперь он, как безумец, с каким-то мазохистским наслаждением ловил каждый жест, взгляд, случайные прикосновения, искорки, загорающиеся в глазах Алана, когда в комнату заходил Жан. Слежка стала уже чем-то необходимым.
Карл очень хорошо запомнил тот вечер, когда все еще могло закончиться по-другому. До ограбления оставалась какая-то пара дней, все были при делах, и, вымотавшись в конец, он решил заехать на квартиру, чтоб урвать пару часов сна. Он не собирался следить, но застал там обоих. Они ссорились.
-Ты думаешь я ничего не понимаю? Держишь меня за идиота, да? - Никогда еще на его памяти Алан так не кричал. - Думаешь смотаться вместе с деньгами?
Когда Карл заглянув комнату, то ахнул: в руках Алан держал пистолет, и по его лицу было понятно, что скоро в комнате появится свежий труп.
- Ты сгущаешь краски, - Жан погасил сигарету и легко соскользнул с дивана, полностью игнорируя тот факт, что находится на мушке. Он двигался нарочито медленно, плавно, его взгляд не отрывался от Алана. И был он вовсе не настороженный, нет, в нем было приглашение, затаившееся на дне расширенного зрачка, вызов, очевидный даже для Карла: а ну, давай, попробуй, если осмелишься…возьми. Такой взгляд – редкое искусство, отточенная ловушка для хищника, в которой он сам становится жертвой. Казалось, Алан не попался. Резкий толчок, захват и пистолет уже прижат к смуглой щеке Жана. Сейчас все закончится…
- Ты думаешь, я не смогу? – Голос хриплый, легкая дрожь в пальцах. Захват уже больше похож на объятие, дуло пистолета очерчивает овал лица, проводит по черной пряди у виска, спускается ниже, касаясь губ, которые слегка приоткрываются. Тихий стон, как сигнал. Карл никогда в жизни не забудет того стыдного возбуждения, которое вызвал их первый поцелуй. Бессмысленно обманывать себя, в тот момент он хотел обоих, но не мог даже пошевелиться. Он смотрел, как свободной рукой Алан жадно шарит по телу Жана, забираясь под одежду, как тот прогибается от каждого прикосновения, позволяя себя трогать везде, как летит на пол ненужный пистолет, а следом за ним рубашка Жана и вся остальная одежда. Они даже не смогли дойти до дивана, все произошло прямо на полу: быстро, лихорадочно, жестко. Поцелуи больше походили на укусы, пальцы резко втолкнулись внутрь, отчего Жан зашипел, как кошка, прогибаясь навстречу. Карл жадно впитывал в память его образ, обнаженного, на коленях, с дико горящими глазами и легкой гримасой боли на обычно таком надменном лице. И Алан… Столько раз Карл видел его голым, но сейчас не мог отвести взгляда, запоминая каждую черточку тела. Сознание плавилось, ускользало, он не представлял, на чьем месте хотел бы тогда оказаться. С каждым толчком Алана что-то замирало внутри, он словно чувствовал вместо Жана. Взгляд не мог оторваться от стыка двух тел, ноги стали словно ватными, и он сполз по стене, не замечая, что уже давно себя ласкает. Собственное дыхание казалось жутко шумным, способным заглушить даже стоны и вскрики Жана, но сил отвернуться или уйти не было. Разве мог он раньше представить, что один вид руки Алана, ласкающей член другого парня, заставит испытать самый сильный в его жизни оргазм?
Мир потемнел и разлетелся на куски. Когда сознание вернулось, он услышал только тихий шепот. Все закончилось. Они еще лежали на полу, кое-как прикрывшись курткой, и курили одну сигарету на двоих. На губе Жана была трещинка, из которой сочилась кровь. Алан слизнул красные капли и рассмеялся совершенно чужим, бесстыже счастливым смехом, его карие глаза излучали тепло, которого Карл не знал никогда. Только в этот момент он почувствовал себя настоящим преступником, укравшим то, что ему не предназначалось. В глазах щипало, ком в горле было не проглотить. Он заставил себя уйти и, провалявшись всю ночь без сна, пообещал, что не будет мешать счастью друга, каким бы оно ни было…
Дурак. Сентиментальный безмозглый дурак. Сигарета закончилась. Рельсы шумят, пора. Как в калейдоскопе, проносятся перед глазами картинки: Сэм, валяющийся в луже крови с прострелянной головой, на том месте, где они оставили фургон. А за спиной горящий мотель, в котором они всю ночь праздновали свой успех, подбрасывая в воздух купюры. Тим остался там, в пожаре. А Алан… скорее всего, он погиб первым, сразу, как заснул после бурной ночи в объятиях любовника.
Карл долго не мог себе простить, что выжил. Это казалось чудовищной несправедливостью: ведь спастись должен был сильнейший, лучший… А остался он. Почему? За что? И какой в этом смысл, если остальных больше нет. Если нет человека, ради которого он решил начать жить по-настоящему, стать тем, кем ему быть не дано. Сейчас, глядя уже с высоты моста, как ветер гоняет листья по пустырю, Карл признался себе в том, чего не понимал раньше. Любил. Всегда.
И от мести отделяет лишь один рывок, несколько вагонов, щелчок предохранителя и последний, удивленный взгляд зеленых глаз. Руки начинают дрожать от предвкушения, когда Карлу удается пробраться внутрь. Проходят бесконечные минуты, на которые надо затаиться и ждать, пока поезд тронется и наберет ход. До следующей станции менее получаса, но он должен успеть.
Ковровая дорожка глушит шаги, два ряда купе по бокам, тускло блестят номера на узеньких дверцах. Когда он находит нужную, сердце пропускает удар. Дверь не заперта изнутри, в чем сразу видится знамение свыше. На мгновение становится страшно: а если ошибка, если там кто-то другой…
Последняя картинка, которой навечно суждено застыть на сетчатке: взгляд, удивленный, но не зеленый, а карий. От него невозможно отвести глаз, замешательство и безумная радость борются глубоко внутри. Характерный хлопок пистолета с глушителем. Боль. Руки Алана подхватывают, смягчая падение.
- Как он нас нашел? – Он уже не может видеть Жана, слышит только его голос.
- Как? Помнится, я говорил тебе поменять паспорт, любимый. Ты никогда не слушаешь…
С последними словами приходит покой. Все оказалось правильно: он жив и счастлив. И он никогда не смог бы полюбить такого, как Карл. А какой смысл жить дальше без его любви?
Кайя, помнится я обещал тебе подарок на годовщину днева ...
Вот оно. Название: Пока "без названия"
Жанр: романс, немного dark.
Рейтинг: NC-17!
Саммари: пожелание от Kaya: "пусть будет скандал)) какой-нибудь скандальный, вызывающий герой. и индустриальный мост) или под-мост)) все остальное, как захочешь))"
Картинка индустриального моста:
От автора: для Kaya. Спасибо за то, что ты есть, и за тот мир, который ты даришь.
P.S.: Кажется, теперь я могу описать, что чувствует человек, подаривший великому скульптору пластилиновую ворону))
читать дальшеИ то, что было, набело откроется потом,
Мой Rock'n'Roll - это не цель, и даже не средство.
Не новое, а заново, один и об одном,
Дорога - мой дом, и для любви это не место.
Группа «Би-2»
Ветер гонял по пустырю мятую бумагу, пакеты и прошлогоднюю траву, свистел в металлических перекрытиях, постоянно меняя направление. Дым от сигареты, как не повернись, все время попадал в лицо. Глаза слезились. Козырек кепки не спасал. Карл поглубже засунул руки в карманы, нащупав знакомые очертания. Погладил пальцем рукоятку, провел по курку, привычно проверил предохранитель. Сразу стало спокойней и теплее. Так бывало лишь от прикосновения к оружию и от взгляда одного человека… Только последнее он осознал слишком поздно. Вдалеке чернели склады, а если посмотреть в другую сторону, то горизонт терялся в тумане. Туда, в туман, ветер катил промышленный мусор, свистел в проводах, многократно усиливая тишину. Даже не верилось, что где-то там есть люди, кто-то варит обед и смотрит телевизор. Карл чувствовал себя пушинкой, уцелевшей после техногенной катастрофы. Давящее впечатление усиливала нависающая громада железнодорожного моста, к бетонной лапе которого он прижался спиной и стоял так уже парочку вечностей, иногда удивленно посматривая на словно замершую стрелку часов и истребляя сигарету за сигаретой.
Скоро должен пройти поезд. Эта единственная мысль, которая пробивалась через царящую в голове пустоту и легкость. Скоро, это уже минут через двадцать. Надо собраться с мыслями и повторить план.
Поезд всегда останавливается здесь. Когда зазвенят рельсы, Карл должен уже быть наверху, лежать, уткнувшись лицом в пыль, моля про себя всех богов, что его не заметили. Всего две минуты будет на то, чтобы перелезть через барьер и незаметно для служащих проникнуть внутрь, после чего снова придется затаиться, изнывая от напряжения. Невыносимо сознавать, что в нескольких вагонах от тебя едет твой враг. Улыбается, щуря свои зеленые глаза на пейзаж, возможно, тоже представляя себе гибель мира. А, может, уже мечтая о теплых странах, куда он отправится, когда завершит все дела. Враг курит длинные темные сигареты, нежно обхватывает губами край кофейной чашки, улыбается заглянувшей проводнице. И та тает. Потому что нельзя не таять, глядя на него. На его неправильную, странную улыбку, на слишком длинную темную челку, на блядские искорки в зеленых глазах, которые кто-то называл лукавыми и таинственными. Не кто-то. Это был Алан, друг детства, самый близкий человек. Тот самый, от присутствия которого Карлу становилось спокойно, как от пистолета в руках.
Их было четверо, обезбашенных парней, таких разных, но вместе они составляли великолепную команду, где каждый понимал друг друга с полувзгляда. Трое из них знали друг друга с детства. Алан, Карл и Сэм – компания сорванцов из провинциального городка. Они всегда были неразлучны. Алан – настоящий лидер, вожак, лев, придумавший себе имя, посмотрев мультик про короля леса. Он вызывал восхищение всем: своими повадками, смелостью, святой верой в их уникальность и счастливую фортуну. Для Карла все началось именно с имени, которое приятно было катать на языке, от которого веяло приключениями и дальними странами. Он напевал его про себя, когда чистил полуразвалившийся свинарник, когда кормил кур и надрывал спину, помогая грузить мешки с зерном, и все это за жалкие пятьдесят баксов в месяц. И верил в то, что они вырвутся, что заживут, как не жили раньше, по-настоящему заживут.
Он ненавидел ферму, не любил мать, которая зачем-то нарожала кучу детей из-за своих идиотских заповедей. Шестеро ртов, которых надо кормить. Жалел только пьющего отца, слушая в редкие моменты пьяной откровенности про далекий большой город и колледж, которые он оставил ради забеременевшей Мэри. И клялся, что никогда не упустит своего шанса. Впрочем, не было бы никакого шанса ни у долговязого хлюпика Карла, ни у толстого добряка Сэма, если бы не Алан. Шансы даются только исключительным людям, вернее, эти люди сами подгоняют под себя шансы, перекраивая ножницами реальность.
Именно Алан придумал бегать смотреть проходящие поезда, забираясь по скользкому гравию на насыпь. Один из таких поездов и увез как-то в далекий Большой Город троих шестнадцатилетних парней с двумя сотнями сэкономленных, а то и украденных, баксов в общем банке.
И фортуна улыбнулась им во все 32 зуба. Были ночлежки, ночевки под мостами и в подвалах. Был учитель, Генри, которого как-то привел к ним Алан. Именно он помог им организовать первое ограбление. Магазинчик пригородной бензоколонки, вот их самое серьезное дело, от которого стыла кровь и дрожали коленки. В первый раз, оно всегда страшно. Никогда после, когда они грабили банки, рассчитывая шаги по секундам, когда выли за спиной полицейские сирены, не было того мандража, как перед тем первым разом, в который они переступили запретную черту. После этого все шло, как по маслу. Был Алан, их лидер, их главный. Было «первое мокрое дело», так они назвали «уход» Генри. Все произошло в комнатке замшелого мотеля, где они сидели под тусклой лампой, пили виски, считали выручку. Генри отошел отлить. И как только за ним закрылась дверь, Алан буднично заявил, что учитель им больше не нужен, что он их «доит», отбирая себе половину «честно заработанного». Он, как всегда, озвучил мысли всех троих.
Сэм впал в ступор, когда между Аланом и Генри завязалась драка, когда мелькнул нож, нацеленный в горло их лучшему другу. Но Карл словно проснулся. Меткий и рассчитанный удар гантелей по затылку, той самой, которую тягал Генри для пользы здоровья. Убийственная вышла ирония. Он не задумался в тот момент о последствиях, но четко понимал, что творит. И наградой ему был взгляд Алана, долгий, темный, делающий их соучастниками общего секрета. С этого дня Карл стал вторым после вожака.
Они спалили тело Генри вместе с его машиной. Напились, истратили все деньги. А потом Алан нашел новых учителей. Теперь грабили по-крупному, учились ломать самые сложные сейфы, знались с серьезными людьми. И они нашли четвертого. Спеца по сигнализациям – очкарика Тима, который почти сразу стал родным. Вместе они стали силой, безжалостно громили мелкие отделения провинциальных банков, ни разу не весели на волоске. Алан и Карл почти не разлучались: работали вместе, пили вместе, делили на двоих минуты пьяной интимности, однажды даже провели ночь с одной женщиной. Возможно, после этого Карл стал смотреть на «босса» иначе…
Но ничто не вечно под луной. Настал тот момент, когда вопрос выживания перестал быть ведущим, на его место пришел чисто профессиональный интерес. Алану все было мало: он грезил о большом деле, о сумасшедших деньгах, об ограблении, которое войдет в историю. До поры это не воспринималось всерьез, но, однажды, зайдя в любимый бар, вечное место их вечерней дислокации, Карл увидел Алана с незнакомцем.
Темноволосый парень с насмешливыми зелеными глазами не понравился ему сразу. За легкостью и обаянием скрывалось что-то темное, что-то от чего хотелось быть как можно дальше. Одно Карл понял сразу и четко: этот человек не такой, как они. Все люди из команды Алана были вырвавшимися в «лучший мир», а он был его порождением. Чего стоило одно имя – Жан. Красиво, как в чертовых дамских романах.
-Жан может предложить на кое-что интересное. Дело на миллион, - Алан сиял, глядя на нового знакомого, как страстно влюбленный на недоступную возлюбленную. Но после того, как был озвучен план, недоверие Карла только возросло.
- Откуда у него информация, что там будет столько налички? Банк некрупный… и почему деньги будут только в понедельник?
- Моя маленькая профессиональная тайна, - ленивый прищур зеленых глазах, мимолетный взгляд, словно Карл не достоин внимания. Тогда впервые захотелось вцепиться в горло этому расслабленному ублюдку, которого больше занимают колечки дыма, пускаемые им под потолок, чем предмет разговора.
- Карл, я все решил. Ты с нами? – Алан напряженно ожидал ответа, и отказаться стало уже нереально.
Те недели, которые прошли в приготовлениях к делу, промелькнули, как в тумане. Утомительные дежурства у банка, бесконечные репетиции, сон настигал, где придется.
А Жану и Алану все было словно нипочем, они часами могли сидеть над планом здания, придумывая новые и новые запасные варианты и детали… И все приходилось пробовать. Незаметно это уже стало привычным, видеть их вместе.
Как-то Карл вошел, не постучав, и застал странную картину: новенький что-то увлеченно рассказывал, жестикулируя и тыкая пальцем в какую-то схему, а Алан сидел и смотрел на него так, словно не мог насмотреться. Это было настолько странно, что все вопросы моментально вылетели из головы, и Карл глупо потоптавшись на месте, тихонько ушел.
Он не мог внятно ответить самому себе, почему от одних воспоминаний об этом становилось душно и гадко. Однако теперь он, как безумец, с каким-то мазохистским наслаждением ловил каждый жест, взгляд, случайные прикосновения, искорки, загорающиеся в глазах Алана, когда в комнату заходил Жан. Слежка стала уже чем-то необходимым.
Карл очень хорошо запомнил тот вечер, когда все еще могло закончиться по-другому. До ограбления оставалась какая-то пара дней, все были при делах, и, вымотавшись в конец, он решил заехать на квартиру, чтоб урвать пару часов сна. Он не собирался следить, но застал там обоих. Они ссорились.
-Ты думаешь я ничего не понимаю? Держишь меня за идиота, да? - Никогда еще на его памяти Алан так не кричал. - Думаешь смотаться вместе с деньгами?
Когда Карл заглянув комнату, то ахнул: в руках Алан держал пистолет, и по его лицу было понятно, что скоро в комнате появится свежий труп.
- Ты сгущаешь краски, - Жан погасил сигарету и легко соскользнул с дивана, полностью игнорируя тот факт, что находится на мушке. Он двигался нарочито медленно, плавно, его взгляд не отрывался от Алана. И был он вовсе не настороженный, нет, в нем было приглашение, затаившееся на дне расширенного зрачка, вызов, очевидный даже для Карла: а ну, давай, попробуй, если осмелишься…возьми. Такой взгляд – редкое искусство, отточенная ловушка для хищника, в которой он сам становится жертвой. Казалось, Алан не попался. Резкий толчок, захват и пистолет уже прижат к смуглой щеке Жана. Сейчас все закончится…
- Ты думаешь, я не смогу? – Голос хриплый, легкая дрожь в пальцах. Захват уже больше похож на объятие, дуло пистолета очерчивает овал лица, проводит по черной пряди у виска, спускается ниже, касаясь губ, которые слегка приоткрываются. Тихий стон, как сигнал. Карл никогда в жизни не забудет того стыдного возбуждения, которое вызвал их первый поцелуй. Бессмысленно обманывать себя, в тот момент он хотел обоих, но не мог даже пошевелиться. Он смотрел, как свободной рукой Алан жадно шарит по телу Жана, забираясь под одежду, как тот прогибается от каждого прикосновения, позволяя себя трогать везде, как летит на пол ненужный пистолет, а следом за ним рубашка Жана и вся остальная одежда. Они даже не смогли дойти до дивана, все произошло прямо на полу: быстро, лихорадочно, жестко. Поцелуи больше походили на укусы, пальцы резко втолкнулись внутрь, отчего Жан зашипел, как кошка, прогибаясь навстречу. Карл жадно впитывал в память его образ, обнаженного, на коленях, с дико горящими глазами и легкой гримасой боли на обычно таком надменном лице. И Алан… Столько раз Карл видел его голым, но сейчас не мог отвести взгляда, запоминая каждую черточку тела. Сознание плавилось, ускользало, он не представлял, на чьем месте хотел бы тогда оказаться. С каждым толчком Алана что-то замирало внутри, он словно чувствовал вместо Жана. Взгляд не мог оторваться от стыка двух тел, ноги стали словно ватными, и он сполз по стене, не замечая, что уже давно себя ласкает. Собственное дыхание казалось жутко шумным, способным заглушить даже стоны и вскрики Жана, но сил отвернуться или уйти не было. Разве мог он раньше представить, что один вид руки Алана, ласкающей член другого парня, заставит испытать самый сильный в его жизни оргазм?
Мир потемнел и разлетелся на куски. Когда сознание вернулось, он услышал только тихий шепот. Все закончилось. Они еще лежали на полу, кое-как прикрывшись курткой, и курили одну сигарету на двоих. На губе Жана была трещинка, из которой сочилась кровь. Алан слизнул красные капли и рассмеялся совершенно чужим, бесстыже счастливым смехом, его карие глаза излучали тепло, которого Карл не знал никогда. Только в этот момент он почувствовал себя настоящим преступником, укравшим то, что ему не предназначалось. В глазах щипало, ком в горле было не проглотить. Он заставил себя уйти и, провалявшись всю ночь без сна, пообещал, что не будет мешать счастью друга, каким бы оно ни было…
Дурак. Сентиментальный безмозглый дурак. Сигарета закончилась. Рельсы шумят, пора. Как в калейдоскопе, проносятся перед глазами картинки: Сэм, валяющийся в луже крови с прострелянной головой, на том месте, где они оставили фургон. А за спиной горящий мотель, в котором они всю ночь праздновали свой успех, подбрасывая в воздух купюры. Тим остался там, в пожаре. А Алан… скорее всего, он погиб первым, сразу, как заснул после бурной ночи в объятиях любовника.
Карл долго не мог себе простить, что выжил. Это казалось чудовищной несправедливостью: ведь спастись должен был сильнейший, лучший… А остался он. Почему? За что? И какой в этом смысл, если остальных больше нет. Если нет человека, ради которого он решил начать жить по-настоящему, стать тем, кем ему быть не дано. Сейчас, глядя уже с высоты моста, как ветер гоняет листья по пустырю, Карл признался себе в том, чего не понимал раньше. Любил. Всегда.
И от мести отделяет лишь один рывок, несколько вагонов, щелчок предохранителя и последний, удивленный взгляд зеленых глаз. Руки начинают дрожать от предвкушения, когда Карлу удается пробраться внутрь. Проходят бесконечные минуты, на которые надо затаиться и ждать, пока поезд тронется и наберет ход. До следующей станции менее получаса, но он должен успеть.
Ковровая дорожка глушит шаги, два ряда купе по бокам, тускло блестят номера на узеньких дверцах. Когда он находит нужную, сердце пропускает удар. Дверь не заперта изнутри, в чем сразу видится знамение свыше. На мгновение становится страшно: а если ошибка, если там кто-то другой…
Последняя картинка, которой навечно суждено застыть на сетчатке: взгляд, удивленный, но не зеленый, а карий. От него невозможно отвести глаз, замешательство и безумная радость борются глубоко внутри. Характерный хлопок пистолета с глушителем. Боль. Руки Алана подхватывают, смягчая падение.
- Как он нас нашел? – Он уже не может видеть Жана, слышит только его голос.
- Как? Помнится, я говорил тебе поменять паспорт, любимый. Ты никогда не слушаешь…
С последними словами приходит покой. Все оказалось правильно: он жив и счастлив. И он никогда не смог бы полюбить такого, как Карл. А какой смысл жить дальше без его любви?
@темы: Библиотека моего притона, Подарок кому-то замечательному, ориджи от Maxim, ничаво, что мое курево - марихуана?
-
-
05.02.2009 в 18:19-
-
05.02.2009 в 18:33Алан решил расстаться со своим прошлым, предав... а вот кого предав? Друзей? Подчиненных? Шестерок? Кого?
Зеленоглазая сволочь неописуемо притягательна, и, наверное, само существование Жана где-то оправдывает Алана. К тому же не стоит забывать, чем занималась эта великолепная четвертка...
А вот Карл... Про Карла так сразу и не скажешь, о нем хочется еще подумать, можно?
Максим, это потрясающе!!!!
-
-
05.02.2009 в 19:40Тут тебе в общем-то уже все сказали
если это пластилиновая ворона... то работа виртуозная. это самая прекрасная ворона, которую я когда-либо получала. определенно)))
если серьезно, Максим, можно я тебя вот прям фамильярно поцелую?))
за то самое мое любимое ощущение - когда читаешь первую строчку и... весь мир к чертям. проваливаешься в мир, полностью туда уходишь, живешь, дышишь, испытываешь боль и радость. и... это редко бывает. особенно в последнее время, когда я перестала уметь читать просто как читатель, а всегда этот дурацкий взгляд изнутри, как бы немного со стороны. И эти лишние мысли всегда - тут неудачное слово, тут повтор, тут провисло все в пень... Так вот. Ничего подобного не было с твоей историей. Все настолько гладко и захватывающе, что я наконец то была обычным читателем, грызующим ногти в "опасных" моментах и беззвучно выдыхающим "оу" в самых пикантных. И вот как же это непередаваемо здорово быть впечатлительным читателем. Спасибо большое! Я так давно этого не чувствовала. Ты создал мир, абсолютно цельный и живой, в котором было так интересно быть. И знаешь, что самое главное? ЧТо туда можно вернуться в любое время и от повтороного прочтения эффект не пропадет.
Нет, вру. Самое главное, что этот мир - для миняяяяяяя))
-
-
05.02.2009 в 19:59и от себя
Ничего внятного пока сказать не могу...Но это ПОКА.)))*убежала перечитывать, чтоб потом достойно откомментить)*
-
-
05.02.2009 в 20:51Marion_DeLorme О Боже-ж мой! И вот после такого не знаешь, плакать или радоваться тому, что все правильно, все на своих местах. У меня был комок в горле, когда писал концовку, ибо хоть я впервые написал текст не от первого лица, но идентификация, мать ее, никуда не делась. И она была С Карлом.
Rukatama Думаю, что можно, спасибо огромное
[Kaya.] Автор, я Вас очень люблю. Автор, я вас тоже!
если это пластилиновая ворона... то работа виртуозная. это самая прекрасная ворона, которую я когда-либо получала. определенно
-
-
06.02.2009 в 20:42ибо пишу... как пишу. А как пишу - не знаю. и я не знаю, как)) может так и правильно? как живется так и пишется.
Ты пишешь гениально, поэтому честно удивляюсь, как ты еще держишься в рядах читателей. ну это совсем не так. и я первый, кто видит свои косяки)) и сражается с ними) но читаю я и правда, мало кого. вчера вот, правда, увидела, что мне есть еще кого почитать. и удивительно, что большая часть тех, кого читаю - мало где выставляются)) этакое чтиво "для своих"
Как видишь, с заявкой я обошелся вольно нет, все точно)) просто неожиданно. но в хорошем смысле неожидавнно. и потому вдвойне приятно))
писать не от первого лица было очень непривычно. да. понимаю. о чем ты. мне это знакомо) потому что все же мое это именно что от первого лица.
усе твое и только твое, можешь спрятать, можешь вешать и делать все, что угодно, хоть резать на конфетти... есть большое соблазн спрятать - только для меня. и такой же большой - похвастаться перед всем миром. пойду к себе унесу. а потом еще и на Домиану вывешу))
спасибо тебе огромное. подарок принят и еще как принят)) это правда. так здорово читать хорошую Книгу.
-
-
07.02.2009 в 01:44-
-
07.02.2009 в 02:04и мне уже кинули идею-предложение на следующую пьянку)))
-
-
07.02.2009 в 02:25-
-
07.02.2009 в 02:35-
-
07.02.2009 в 02:45-
-
07.02.2009 в 02:48я тоже не играла) тем забавнее)
-
-
07.02.2009 в 02:56-
-
07.02.2009 в 03:01за праздник спасибо тем, кто поддержал идею и сделал этот самый праздник. догадайся сам, кому)))
а подарочек я к себе уже утащила в домик))
а на форум я тоже выложу. вот мне вернут мой быстрый и-нет... быстро пожаловалась: сцуко провайдер обрубил мне связь с миром, сукин сын, не побоюсь этого слова. я с телефона^^
-
-
07.02.2009 в 03:50-
-
07.02.2009 в 03:54спокойной ночки и самых лучших снов
-
-
01.03.2009 в 19:10Это если об общих впечатлениях)
А вообще - понравилось. Даже более чем. Осоебнно из-за сильной финальной точки)
Мне нравятся твои "зе энды" и эпилоги, муж мой.
А еще мне понравились твои описания. От некоторых я особо неприлично перся)
Я даже умудрился увидеть в приготовлении к большому делу некую схожесть с методичной репитицией театральной постановки)
И образ надменного, великолепного, грациозного Жака с хищными, блядскими, зелеными глазами - меня покорил) Зловещий и шикарный молодой человек, таких не грех сравнить с дикой кошкой^^
Спасибо за чудесный рассказ!
Я очень рад, что прочитал его)
-
-
01.03.2009 в 22:39Фильм - посмотрю. Да-да, я кучу всего еще не видел в этой жизни...
-
-
01.03.2009 в 22:40Я горд своим супругом^___^
Черд, как же мне повезло что я забыл свою роспись
-
-
01.03.2009 в 23:12-
-
01.03.2009 в 23:16-
-
02.03.2009 в 00:13-
-
15.03.2009 в 22:23читала и не могла оторваться) интересная история получилась) я люблю такие... и прям вот так захотелось и самой что-нибудь написать, и попросить на заказ написать)
а у Карла прям искренняя, чистая любовь... когда главное, чтобы тот, кого любишь, был счастлив, а сам - это уже так... мелочи...
В общем -
-
-
15.03.2009 в 23:55-
-
11.05.2015 в 02:22-
-
11.05.2015 в 14:45