я ваще не понимаю, как вы там живёте... (с)
Второй текст, написанный на мою Днюху. Я не вешал их единым массивом, но тащу постепенно))))
Shakret, спасибо тебе огромное! Ты даже не представляешь, как мне приятно. В комменте я все уже сказал, но повторюсь: тут почти все мои кинки! Прям мррр))) Даже кофе себе налью и перечитаю!ай не видать мне еще 5 банок пива при таком раскладе!! но не жалею...
Гран мерси!
Shakret, спасибо тебе огромное! Ты даже не представляешь, как мне приятно. В комменте я все уже сказал, но повторюсь: тут почти все мои кинки! Прям мррр))) Даже кофе себе налью и перечитаю!
Гран мерси!
13.09.2011 в 10:20
Пишет Shakret:Дни рождения легенды
Дни рождения легенды
Автор: скромно раскланялся.
Рейтинг: нет, но поставить что-то надо
Размер: мини
Размещение: Максу можно
Айзек уныло смотрел в окно. Из года в год одно и тоже. На сотни миль вокруг серые степи, только перекати-поле да дурацкие высоченные кактусы оживляют пейзаж. Даже нормальной зимы в этом забытом Богом месте не было. Так, дожди, колючий ветер. Если бы парень перешел к другому окну, то увидел бы бензоколонку и несколько десятков домов вдалеке. Это окно было живее. Временами менялись вывески, цвет трусов и маек, болтающихся на веревках некоторых балконов, загорались и гасли фонари. Там был Город.
читать дальшеМестным жителям нравилось называть себя горожанами. Они гордились тем, что у них есть библиотека, суд и даже кинотеатр. А вот проезжающие мимо были уверены, что проносятся на своих роскошных тачках мимо деревушки. Дорога к океану, словно дорога в другую жизнь, была бесконечна и заканчивалась за горизонтом. Иногда Айзеку даже казалось, что там ничего нет, что их городишко единственный на этой унылой планете. Было приятно погрузиться в это вселенское одиночество. Жаль только, что реальность методично напоминала о себе. Газеты, радио и даже маленький телевизор с дурацкой линзой перед экраном исправно сообщали о жизни «за горизонтом». И как бы Зак не хотел забыть о другой жизни, не получалось. То тут, то там звучали знакомые имена и фамилии.
Звякнул колокольчик. Парень обернулся в сторону вошедшего клиента и замер. Мягкое шерстяное полупальто цвета топленого молока, застегнутое на все пуговицы, было настолько неуместно рядом с обшарпанными столиками, что казалось галлюцинацией.
- Зак! Где тебя черти носят?! Тащи немедленно сюда свою тощую задницу! Чего изволите, господин? – Рико подскочил к гостю и подобострастно улыбнулся, а парень даже не пошевелился, продолжая разглядывать мужчину, зашедшего в кафе. Такие типы бургерами не питаются.
- Чистый стол, свежие салфетки, полную солонку и хороший кофе. Быстро.
Айзек зашел за стойку - для чистого стола нужна чистая тряпка – захватил все необходимое и не торопясь двинулся к столику в углу. Гость занял самое уютное место.
Звякнули часы. Одиннадцать. Уже не завтрак, еще не ланч. Мистер Фергюсон не любил компаний. И в тот, первый день, и позже он приходил ровно в одиннадцать, выпивал чашку кофе – Рико его отменно готовил – посыпал кофейную ложечку солью, облизывал ее и удалялся до того момента, как в кафе набьются менеджеры и продавцы из соседнего офисного центра. На самом деле это был универмаг с десятком комнат, сданных в аренду под офисы, но всем хотелось считать, что они не просто бухгалтеры, торговцы, и кто там еще, а самые настоящие м-е-н-е-д-ж-е-р-ы.
Мистер Стенли Фергюсон, импозантный высокий мужчина с темными, немного курчавыми волосами был не только пунктуален, но, и в отличие от многих, щедр. Айзек регулярно получал доллар, а то и два чаевых. Что Стенли делал в городе, мало кто знал. Но слухи ходили разные. Местом его пристального внимания сначала стал суд, потом библиотека, а затем и мэрия. Поговаривали, что он журналист, пытающийся раскрыть преступление столетней давности, а может судебный пристав или нотариус, а может… Слухи множились, как снежный ком, правда местные любители тайн и сплетен окончательно растерялись, когда господин Фергюсон посетил школу, а потом и местный колледж.
Через месяц этот роскошно одетый мужчина за свежевыкрашенным угловым столиком стал такой же постоянной величиной, как пьяный Боб, храпящий после полудня под стеной заправки, или Мэри, приносящая в девять, в два и в шесть свежие булочки. Ее мать держала небольшую пекарню. Розочки с корицей и круассаны пользовались неизменным спросом в придорожном кафе. Сколько Рико не пытался сам печь – не получалось. Гамбургер был вершиной его кулинарного искусства.
Горожане привыкли к необыкновенному темно-серому с перламутром «Кадиллаку» Фергюсона, дорогим часам и ручке с золотым пером. Рико уже не вскакивал при появлении Стенли, и только Айзек старательно отмечал неуловимые изменения. Город правил мужчину под себя: как вездесущая пыль, он покрывал его налетом обыденности и скуки. Вот уже и полупальто не поражает своей чистотой и дороговизной. Как назвать цвет топленого молока, смешенного с дорожной пылью? И хорошая стрижка стала просто кучерявой копной волос… Только глаза господина Фергюсона с каждым днем становились все живее, а чаевые росли.
Айзек не был полным идиотом, и понимал, что явно интересует этого странного человека. Возможно, это внимание было бы ему лестно, но одно «но» не давало покоя: парень прекрасно понимал, что не дотягивает до «стандартов качества мистера Фергюсона».
Город, хоть и был маленьким, но мадам в нем была. И предлагала эта мадам не только девочек всех цветов и размеров, но и мальчиков. У нее даже негр был. Здоровенный детина, правда, туповат, да кого это волнует. Пользовался ее услугами и Стенли. Зак это знал наверняка. Он иногда помогал Лидии, дочери мадам, с математикой. Бывал в доме с «красными ступенями». Лидия же и показала ему парня, высокого худощавого блондинчика, с очаровательной родинкой над губой, которого «этот тип» заказывал дважды в неделю. Среда, суббота. Два часа. Четко, стабильно. Оплата «за неделю» лично в руки мадам.
Зак удивлялся тому, что за постельные услуги Фергюсон не давал чаевых. Вообще. Лидия говорила, что парень даже отказывался работать, но с мадам не забалуешь. Да и кто еще будет регулярно заказывать мальчика, кроме приезжего? Местные держались традиций. «Холодный, черствый, самовлюбленный ублюдок» - пожалуй, это было самое вежливое из того, что могли сказать о пунктуальном клиенте обитатели увеселительного заведения.
- Зак, глянь, нашего любителя кофе и соли не видно? – протирая бокалы, крикнул Рико.
Одиннадцать пробило минут пятнадцать назад. Айзек уже посидел на «пустынном» подоконнике, понаблюдал за колючкой на которую взгромоздилось перекати-поле, перебрался на «городскую» сторону. Дорога в обоих направлениях была пустынна. Сам того не замечая, Зак вглядывался в даль, пытаясь угадать в клубах пыли серую машину. Поглядывая исподтишка на часы, парень начал нервничать. Не то, чтобы он переживал из-за своих чаевых, хотя на них и были планы, просто последние годы он не любил перемен.
Но ни в этот день, ни на следующий мистер Фергюсон не появился. Зак уже перестал пялиться на дорогу, пытаясь увидеть знакомую машину, перестал подсчитывать как скоро у него наберется лишних сто долларов и опять вернулся к полусонному существованию на любимом подоконнике.
- Эй, Зак! Слышал новость про нашего скрягу? – Лидия приветливо помахала парню рукой, заходя в кафе. – Он куда-то ездил, вернулся жутко довольный, даже дал Вилли пять долларов. Рико, мне лимонад.
Айзек встрепенулся, принес запотевший бокал и присел за столик к подружке.
- Ты не представляешь, сам пришел к маме, попросил вызвать «своего мальчика». Весь такой шикарный, в новом плаще. А какая у него теперь стрижка, - девушка мечтательно закатила глаза. – Уверена. Он богач, скрывающий жуткую тайну!
- Ну да, или инопланетянин, прилетевший в наше захолустье, чтобы похитить какую-нибудь симпатичную дуреху, - донеслось из-за стойки. – А пацаны в койке ему для прикры…
Договорить Рико не успел. Звякнул колокольчик, в кафе зашла парочка. Бледная кожа, синяки под глазами и счастливые улыбки с вероятностью в сто процентов говорили о том, в каком направлении движется их домик на колесах.
Лидия упорхнула не прощаясь, а Айзек, механически расставляя тарелки, перебирал в памяти все, что знает, наверняка знает, о мистере Фергюсоне. Получилось чудовищно мало. Пожалуй, только то, что этот человек действительно довольно состоятелен, пунктуален, педантичен, спокоен как удав, наблюдателен и обладает феноменальной памятью. Как-то он через пару дней после кражи бумажника у какого-то типа почти в точности рассказал, кто и где сидел в кафе. Пара незначительных мелочей позволила поймать известного «гастролера». Прибывший из столицы округа детектив активно тряс мистеру Фергюсону руку и благодарил за помощь. Стенли сдержанно улыбался, а после долго отмывал руки в туалете, но этого никто, кроме Зака, уже не видел.
А еще Заку казалось, что этот загадочный человек регулярно имеет дело с оружием. Он так напоминал телохранителей отца. Что-то неуловимо похожее было в том, как мужчина придерживал полу пиджака, если тот был не застегнут, поправлял ремень на брюках. Айзек мог поспорить на доллар, а то и два, что под строгим костюмом прячется идеально подогнанная кобура. Когда-то парень и сам примерял «упряжь», но она норовила свалиться с плеча, мешалась при ходьбе. Френки так смеялся, глядя на попытки маленького Зака вытащить пистолет, что привлек внимание отца, тот выглянул из кабинета… Отец… А вот про родителей думать не хотелось. Зачем? Миссис Карпински не раз уверяла его, что эти мысли ни к чему хорошему не приведут, только расстроят. Поэтому, усевшись на свой подоконник - парочка уже перекусила и покатила к океану, - Айзек опять начал думать про таинственного незнакомца. Про то, как тот реагировал на случайный шум, как поймал падающий стакан, а потом смеялся и говорил о случайности, как иногда обхватывал чашку с кофе рукой, игнорируя ручку, и указательный палец почти всегда чуть запаздывал. Фрэнки так же брал стаканы с Колой…
Через день визиты мистера «роскошная стрижка» в кафе возобновились. Чаевые стали еще щедрее, а взгляды откровеннее. Айзек усиленно делал вид, что ничего не понимает, а Рико, поглядывая на обоих, подумывал о тотализаторе. Как бы парень не старался, только слепой не увидел бы его явного интереса к постоянному посетителю. И только тот же слепой не понял, что интерес этот взаимен. Рико был готов поставить долларов двадцать на то, что эта парочка в самое ближайшее время сойдется по взрослому. Мистер Фергюсон наверняка знал, как обхаживать хорошеньких мальчиков, и пусть Зак ничего из себя не представлял (уж больно тощ), но почему бы не помочь состоятельному мужчине осуществить маленький каприз? Рико в предвкушении потер руки и как-то нехорошо ухмыльнулся.
Невинное развлечение горожан ставить на события приносило владельцу придорожного кафе немалую прибыль. А прибыль приносила радость. Но еще большую радость Рико испытывал, если мог повлиять на события. Он чувствовал себя хоть и маленьким, но Богом. Размер тут, в окружении степей и кактусов, не имел ровным счетом никакого значения. Ощущать, как в твоих руках трепещут нити чьих-то жизней, пересекать их, переплетать, путать, рвать… Рико был жестоким Богом, не лишенным, однако, чувства юмора.
- Мистер Фергюсон, позвольте вас задержать буквально на минуточку. Я вижу, Вы…
Рико любил поболтать с клиентами, обсудить вкус кофе, цены на муку или рапсовое масло. Айзек редко прислушивался к таким разговорам, а последнее время в присутствии Стенли и вовсе старался быть незаметнее. Поговаривали, что Вилли уже пару раз возвращался от «своего» каким-то не таким. Сидел боком, прятал глаза. Лидия очень за него переживала. Стать заменой симпатичному блондину, даже за очень щедрые «чаевые», Зак не планировал.
- Вот, занесешь это Фергюсону по дороге домой. Скажешь, что нашел в туалете, - на стол перед Айзеком шлепнулся упитанный бумажник. – Можешь идти, вечером тебя подменит Мэри.
Улыбка, осветившая лицо хозяина кафе, позабавила парня. Мэри была очень симпатичной девушкой, но Рико был явно не ее героем.
Сунув бумажник в карман, Айзек легко поднялся, подмел воображаемой шляпой пол в поклоне и быстро выскочил за дверь. Клиенты часто забывали в кафе всякую мелочь, от зонтиков до папок с наследственными делами, и Заку было не впервой возвращать потери. Благодарность жертв собственной забывчивости часто измерялась довольно приличными суммами. Однажды даже десять долларов перепало, а это немало. Но в этот раз парень думал не о деньгах. Любопытство и разыгравшееся воображение заставили все внутри сжаться, а кончики пальцев закололо сотнями маленьких иголочек. Айзеку до дрожи в коленях хотелось увидеть, как живет этот «чужой», хотелось убедиться, что его мысли насчет оружия верны, хотелось Тайны!
Дорога домой грозила превратиться в настоящее путешествие. Насвистывая веселенький твист, Айзек шагал по улице и поглядывал на витрины. Около почты он притормозил, засмотревшись на большую открытку. Что-то коснулось его памяти, заставило нервничать. Пройдя еще немного он не выдержал, достал бумажник Фергюсона и увидел причину своего беспокойства: торчащий уголок фотографии. Зак мог бы поклясться, что точно такую же фотографию недавно видел в фотоальбоме миссис Карпински. Аккуратно вытянув фото парень дернулся и сильнее сжал бумажник. С выцветшего клочка бумаги на него смотрел парнишка лет десяти в окружении взрослых, хорошо одетых людей. Все бы ничего, но лицо мальчика было перечеркнуто, а выше, до боли знакомым подчерком, написана сумма с шестью нулями. Тайна? Зак часто получал то, что хотел. В Городе повеяло грозой.
- Эй, парень, а ну-ка покажи, что у тебя в руках!...
Остаток дня и почти всю ночь Айзек провел в полицейском участке. Ни его слова о том, что бумажник дал Рико, ни слезы пожилой леди, не разжалобили стражей закона. Даже в залоге было отказано.
Затертая скамья, грязная солома и ведро в углу должны были направить мысли юного правонарушителя на богоугодный лад, а пара месяцев в колонии для «малолетних ублюдков» окончательно убедить его в том, что брать чужое нехорошо! Или же научить брать так виртуозно, чтобы не попадаться. Эту школу жизни прошли многие обитатели местных улиц, но все они после возвращения не задерживались в унылом пыльном городишке, а спешили к морю огней и роскошной жизни. Побережье манило не только отдыхающих, но и всякую шваль. Зак старался не думать о таких перспективах, его будущее сверкало для него совершенно другими огнями, и он свято верил, что ни кто и ни что не смогут остановить его на пути к заветной цели.
- Офицер, владелец кафе рядом с бензоколонкой сообщил, что у вас тут сидит парнишка, который нес мне мой же бумажник…
Зак не слышал, что происходило дальше. Мысль, что этот человек САМ пришел, чтобы освободить его, заставила сердце чаще биться. Уши заложило. Он даже не понял, как оказался на улице.
- А ты везунчик. Этот ленивый прохиндей не записал тебя в журнал, так что ты должен мне всего лишь сто баксов, - мысли путались. Зак помотал головой, пытаясь понять, о чем говорит мистер Фергюсон, так странно подмигивая. – Есть чем отдавать, или, быть может, готов отработать?
- Я Вам должен? Ну и ну. Мало того, что я из-за вашего бумажника в участке оказался, так Вы меня еще и обобрать хотите?
На востоке появились первые рассветные лучи. Еще пара часов и утро лениво вползет в Город. Айзек был голоден, жутко вымотан и зол. Пожалуй, он был похож на джина из бутылки, который обещает сначала озолотить, потом осыпать серебром, потом бросить горсть медных монет, а под конец и вовсе собирается снести спасителю голову.
- Э, брат, да ты совсем шуток не понимаешь, - Стенли быстро понял свою ошибку, покровительственно приобнял набычившегося парня - Пошли. Накормлю тебя завтраком. Не домой же тебе сейчас, всех только перебудишь.
- Да, пош… - желание послать «спасителя» было столь велико, что Зак, шарахнувшись в сторону, начал говорить не думая, но в этот момент мужчина повел плечами и в памяти опять всплыл Френки с его ремешками. – Пошли. Только учти, я тебе не хрупкий блондинчик, держи руки при себе!
Смех, глубокий и бархатистый, разнесся по улице.
Мистер Стенли Фергюсон остановился не в мотеле у дороги, как делали почти все приезжающие в город, а в довольно уютной квартире на втором этаже дома, принадлежащего благообразной старушке. Она сдавала квартиры только состоятельным клиентам и всегда требовала неукоснительно соблюдать порядок. Вдова городского судьи умела находить нужные слова. Когда импозантный мужчина, зайдя в холл, снял свои дорогущие кожаные туфли и надел тапочки в веселенький желтенький ромбик, Зак сложился пополам от беззвучного хохота.
Внутренне убранство квартиры развеселило Айзека еще больше. Он ожидал увидеть все что угодно, но только не обои в цветочек и гардины с розами. Ковер цвета засушенной розы, вязаные салфетки с розами, прихватки с розами, заварной чайник с… розами. Чашки, блюдца, даже часы и радиоприемник были в розах.
- Иногда мне кажется, что я сошел с ума и попал в зачарованный сад или в дикий кошмар маленькой девочки, но тут тихо и соседи – приличные люди.
Со Стенли оказалось на удивление легко. Сняв пиджак и закатав рукава безукоризненно белой рубашки, тот стал похож на учителя. Краешек сознания задела мысль, что замятости на плече уж больно характерные, но чай из фирменного целлофанового пакетика в дырочку завладел вниманием Зака, а уж когда на столе появились бутерброды с ореховым маслом и нарезанный бекон, тот и вовсе забыл обо всех своих мыслях… Тайнах…
- Не торопись, не отнимут, - Стенли не отрываясь смотрел, как жадно парень ест. – Если хочешь, могу налить тебе немного выпить. Медицинская доза. Чуть успокоишься, расслабишься. Через несколько часов и намека не останется. Не бойся, бабушке ничего не скажу.
- Кому? – Зак подавился и закашлялся.
- Бабушке. Разве миссис Карпински не… ? Так кто же она? Парень из полицейского участка выпустил тебя только при условии, что я сам буду с ней разбираться. Она ему грозила ФБР и всеми казнями Господними.
- Она может. Нет, она просто дальняя родственница.
- Виски? Если хочешь, есть содовая. Насколько дальняя?...
Развалившись в кресле и смакуя напиток, Зак непринужденно болтал с «самым таинственным типом нашего городка» и удивлялся тому, что такого классного дядьку называют холодным и черствым. Стенли искренне интересовался жизнью «на краю мира», расспрашивал об учебе, дальнейших планах…
- Да у тебя глаза слипаются, давай-ка в спальню. И мне не помешает расслабиться.
Стакан забрали, помогли подняться. Айзек напрягся. Виски и джин не были для него запретным плодом. Рико довольно часто угощал приличными напитками, но такого эффекта они не давали. Ноги стали ватными, перед глазами все расплывалось. Пробормотав, что ему нужно в туалет, Зак ввалился в маленькую уборную и неожиданно резко захлопнул за собой дверь. Ручка несколько раз дернулась, замерла. С той стороны явно прислушивались к происходящему внутри. Не теряя времени Айзек склонился над унитазом, в который раз говоря спасибо Френки. Охранник отца не раз делился с мальчишкой навыками выживания на вечеринках. Несколько больших ледяных глотков воды завершили процесс частичного прихода в себя. Ноги по-прежнему держали с трудом, взгляд скакал, словно взбесившаяся белка, но мозг - мозг работал.
- Мда, какой прыткий щеночек. Ну ничего, мне не привыкать.
Зак не помнил, как открылась дверь, как его подхватили на руки и отнесли в спальню. Пришел в себя от ощущения холода и абсолютной беспомощности. Сильные руки уверенно крутили его из стороны в сторону, аккуратно раздевая. По-хозяйски прошлись по спине, шлепнули по заднице. Парня замутило и он опять отрубился.
Очнувшись в очередной раз, Айзек обнаружил себя совсем не там, где осталось его тело. Удобно устроившись на шкафу, он с интересом начал наблюдать за происходящим в постели. Стенли однозначно был психом. Он вылизывал тело Зака везде, где только можно и нельзя. Что-то бормотал, трясся, потом вскочил, за несколько мгновений сбросил с себя всю одежду и с рыком набросился на неподвижное тело.
Наверное, Заку стоило испугаться, но он испытывал совершенно другие эмоции. Чувствуя только приятное тепло, он возбуждался от вида проработанных мышц, перекатывающихся под загорелой кожей, от резких, властных движений. Даже когда мужчина потянулся пальцами к промежности, Зак не дернулся, не отстранился.
Странно было осознавать себя тут и там, но Айзеку это нравилось. Нравилось смотреть, как его тело недвусмысленно реагирует на грубоватые ласки, нравилось понимать, что даже неподвижное тело имеет власть над взрослым, сильным и, казалось, таким уравновешенным человеком. Нравилось, что можно расслабиться и получать удовольствие, совсем так, как говорила когда-то Лидия. Вот только слова, слова которые бормотал мистер Фергюсон, отвлекали от ощущения наполненности, от забавных шлепающих звуков… Это начинало раздражать.
- Хорошо! Господи, как же хорошо! Еще немножко, еще… Это ты, ты... Теперь я точно знаю. Они ничего не смогут сделать, тебя не будут искать. Вот еще немножко и можно будет закончить. Всегда хотел это попробовать… Да еще и за такие деньги…
Когда руки мистера Фергюсона потянулись к шее Зака-на-постели и начали его душить Зак-на-шкафу разозлился. Как бы хорошо ему не было, но помирать задушенным, да еще и с хуем в заднице он не собирался…
Ушедшая было гроза вернулась. Раскаты грома оглушительно долбили по крышам, всполохи молний вычерчивали зигзаги в предрассветной дымке. На Город обрушился ливень…
Мельком взглянув на местную газету и выхватив заголовок статьи на первой странице, Айзек уставился в окно. Маленький смерч играл с десятком колючих шариков. Низкое, все еще грозовое небо наваливалось на горизонт, пряча в тумане дорогу к океану. Зак болтал ногой, иногда потирал шею под небрежно повязанным шейным платком, и представлял, как Дорога передумала бежать в сторону свинцовых туч и повернула обратно. Парень хищно улыбнулся, но его лица в этот момент никто не увидел. И правильно. Незачем всем остальным знать, что у приблудного щенка выросли крепкие зубы. Жестокое убийство спишут на несчастный случай и не важно, что у мистера Стенли Фергюсона был не только выколот правый глаз, но и имелись следы удушья на шее.
Город, так же как и Зак, не любил перемен и чужаков.
Непонятные значки в одной из строк на грифельной доске, висящей сбоку от стойки, Рико стер сразу же, как закончил читать новости.
Еще с месяц владелец кафе с опаской поглядывал в сторону тощего парня, сидящего на подоконнике, но тот так и не завел разговора ни о бумажнике, ни о ночи в кутузке.
***
Яркое солнце освещало дорогу и небольшой городок, бестолково раскинувшийся по обе стороны от федерального шоссе. Молодой, интересный мужчина стоял рядом с новеньким «Форд Мустанг» и наблюдал, как рассвет гонит прочь тени, цепляющиеся за крыши Города.
- Мистер Блюэман, Вы абсолютно уверены, что не хотите строить торговый центр в этом городишке? – заместитель управляющего был на редкость противным и навязчивым типом. – Наша, вернее ваша сеть насчитывает уже более двадцати филиалов, и если мы возьмем под контроль еще и этот участок, то рост продаж…
Молодой человек не стал дослушивать, махнул рукой, приказывая заткнуться. Все эти тренды, прибыли, дебиты-кредиты, и так набили оскомину за время поездки. Да, он не собирался тут ничего строить. И приехал вовсе не для того, что бы оценить перспективы на местности. Он приехал отметить свои дни рождения. Двадцать два года назад он родился. Одиннадцать, как из маленького принца, наследника имерии Блюэманов, превратился в сироту Айзека Блюма, живущего из милости у старой няньки и работающего в придорожном кафе. Пять, как он узнал нового себя и стал убийцей. И, наконец, год, как его начали называть мальчиком-легендой. Миллионер, пропавший на десять долгих лет и чудом появившийся в зале Блюэм-холла в момент вскрытия конверта с письмом своего отца и завещанием. Дядя и его ненормальная женушка были очень злы. Уверенные, что в день своего совершеннолетия маленький заморыш не появится, они рассчитывали прибрать к рукам всю торговую империю.
Айзек не стал подавать на родственничков в суд. Что может быть слаще мести? Что может быть приятнее непроходящего безумного страха за свое будущее в глазах нелюдя, отравившего собственного брата и невестку и заплатившего за смерть племянника?
Звякнул колокольчик. В кафе вошел человек. Полупальто цвета топленого молока было расстегнуто. Он уверенно прошел к угловому столику. Через минуту на его столе появились свежие салфетки и полная солонка. А через пять - дымилась чашечка ароматного кофе.
- Круассан, пожалуйста.
Город замер прислушиваясь. Перемены… Как бы ни любил он стабильность, иногда хотелось чего-то новенького. Например, круассанов, а не соли. И не в одиннадцать, а в девять. Пусть и не всегда, а только в день рождения маленького Зака. Исаака Блюэмана. Мальчика-легенды.
URL записиМАКС, ты уже родился или нет? Если ДА, то это для тебя.
Опять что-то странное.
Твои пожелания я увидела уже после того, как идея родилась, так что получай, что получилось
Чмокнула тиггра в нос и потрепала за все пушистое, что не хвост
Удачи тебе во всем!
Опять что-то странное.
Твои пожелания я увидела уже после того, как идея родилась, так что получай, что получилось
Чмокнула тиггра в нос и потрепала за все пушистое, что не хвост
Удачи тебе во всем!
Дни рождения легенды
Автор: скромно раскланялся.
Рейтинг: нет, но поставить что-то надо
Размер: мини
Размещение: Максу можно
Айзек уныло смотрел в окно. Из года в год одно и тоже. На сотни миль вокруг серые степи, только перекати-поле да дурацкие высоченные кактусы оживляют пейзаж. Даже нормальной зимы в этом забытом Богом месте не было. Так, дожди, колючий ветер. Если бы парень перешел к другому окну, то увидел бы бензоколонку и несколько десятков домов вдалеке. Это окно было живее. Временами менялись вывески, цвет трусов и маек, болтающихся на веревках некоторых балконов, загорались и гасли фонари. Там был Город.
читать дальшеМестным жителям нравилось называть себя горожанами. Они гордились тем, что у них есть библиотека, суд и даже кинотеатр. А вот проезжающие мимо были уверены, что проносятся на своих роскошных тачках мимо деревушки. Дорога к океану, словно дорога в другую жизнь, была бесконечна и заканчивалась за горизонтом. Иногда Айзеку даже казалось, что там ничего нет, что их городишко единственный на этой унылой планете. Было приятно погрузиться в это вселенское одиночество. Жаль только, что реальность методично напоминала о себе. Газеты, радио и даже маленький телевизор с дурацкой линзой перед экраном исправно сообщали о жизни «за горизонтом». И как бы Зак не хотел забыть о другой жизни, не получалось. То тут, то там звучали знакомые имена и фамилии.
Звякнул колокольчик. Парень обернулся в сторону вошедшего клиента и замер. Мягкое шерстяное полупальто цвета топленого молока, застегнутое на все пуговицы, было настолько неуместно рядом с обшарпанными столиками, что казалось галлюцинацией.
- Зак! Где тебя черти носят?! Тащи немедленно сюда свою тощую задницу! Чего изволите, господин? – Рико подскочил к гостю и подобострастно улыбнулся, а парень даже не пошевелился, продолжая разглядывать мужчину, зашедшего в кафе. Такие типы бургерами не питаются.
- Чистый стол, свежие салфетки, полную солонку и хороший кофе. Быстро.
Айзек зашел за стойку - для чистого стола нужна чистая тряпка – захватил все необходимое и не торопясь двинулся к столику в углу. Гость занял самое уютное место.
Звякнули часы. Одиннадцать. Уже не завтрак, еще не ланч. Мистер Фергюсон не любил компаний. И в тот, первый день, и позже он приходил ровно в одиннадцать, выпивал чашку кофе – Рико его отменно готовил – посыпал кофейную ложечку солью, облизывал ее и удалялся до того момента, как в кафе набьются менеджеры и продавцы из соседнего офисного центра. На самом деле это был универмаг с десятком комнат, сданных в аренду под офисы, но всем хотелось считать, что они не просто бухгалтеры, торговцы, и кто там еще, а самые настоящие м-е-н-е-д-ж-е-р-ы.
Мистер Стенли Фергюсон, импозантный высокий мужчина с темными, немного курчавыми волосами был не только пунктуален, но, и в отличие от многих, щедр. Айзек регулярно получал доллар, а то и два чаевых. Что Стенли делал в городе, мало кто знал. Но слухи ходили разные. Местом его пристального внимания сначала стал суд, потом библиотека, а затем и мэрия. Поговаривали, что он журналист, пытающийся раскрыть преступление столетней давности, а может судебный пристав или нотариус, а может… Слухи множились, как снежный ком, правда местные любители тайн и сплетен окончательно растерялись, когда господин Фергюсон посетил школу, а потом и местный колледж.
Через месяц этот роскошно одетый мужчина за свежевыкрашенным угловым столиком стал такой же постоянной величиной, как пьяный Боб, храпящий после полудня под стеной заправки, или Мэри, приносящая в девять, в два и в шесть свежие булочки. Ее мать держала небольшую пекарню. Розочки с корицей и круассаны пользовались неизменным спросом в придорожном кафе. Сколько Рико не пытался сам печь – не получалось. Гамбургер был вершиной его кулинарного искусства.
Горожане привыкли к необыкновенному темно-серому с перламутром «Кадиллаку» Фергюсона, дорогим часам и ручке с золотым пером. Рико уже не вскакивал при появлении Стенли, и только Айзек старательно отмечал неуловимые изменения. Город правил мужчину под себя: как вездесущая пыль, он покрывал его налетом обыденности и скуки. Вот уже и полупальто не поражает своей чистотой и дороговизной. Как назвать цвет топленого молока, смешенного с дорожной пылью? И хорошая стрижка стала просто кучерявой копной волос… Только глаза господина Фергюсона с каждым днем становились все живее, а чаевые росли.
Айзек не был полным идиотом, и понимал, что явно интересует этого странного человека. Возможно, это внимание было бы ему лестно, но одно «но» не давало покоя: парень прекрасно понимал, что не дотягивает до «стандартов качества мистера Фергюсона».
Город, хоть и был маленьким, но мадам в нем была. И предлагала эта мадам не только девочек всех цветов и размеров, но и мальчиков. У нее даже негр был. Здоровенный детина, правда, туповат, да кого это волнует. Пользовался ее услугами и Стенли. Зак это знал наверняка. Он иногда помогал Лидии, дочери мадам, с математикой. Бывал в доме с «красными ступенями». Лидия же и показала ему парня, высокого худощавого блондинчика, с очаровательной родинкой над губой, которого «этот тип» заказывал дважды в неделю. Среда, суббота. Два часа. Четко, стабильно. Оплата «за неделю» лично в руки мадам.
Зак удивлялся тому, что за постельные услуги Фергюсон не давал чаевых. Вообще. Лидия говорила, что парень даже отказывался работать, но с мадам не забалуешь. Да и кто еще будет регулярно заказывать мальчика, кроме приезжего? Местные держались традиций. «Холодный, черствый, самовлюбленный ублюдок» - пожалуй, это было самое вежливое из того, что могли сказать о пунктуальном клиенте обитатели увеселительного заведения.
- Зак, глянь, нашего любителя кофе и соли не видно? – протирая бокалы, крикнул Рико.
Одиннадцать пробило минут пятнадцать назад. Айзек уже посидел на «пустынном» подоконнике, понаблюдал за колючкой на которую взгромоздилось перекати-поле, перебрался на «городскую» сторону. Дорога в обоих направлениях была пустынна. Сам того не замечая, Зак вглядывался в даль, пытаясь угадать в клубах пыли серую машину. Поглядывая исподтишка на часы, парень начал нервничать. Не то, чтобы он переживал из-за своих чаевых, хотя на них и были планы, просто последние годы он не любил перемен.
Но ни в этот день, ни на следующий мистер Фергюсон не появился. Зак уже перестал пялиться на дорогу, пытаясь увидеть знакомую машину, перестал подсчитывать как скоро у него наберется лишних сто долларов и опять вернулся к полусонному существованию на любимом подоконнике.
- Эй, Зак! Слышал новость про нашего скрягу? – Лидия приветливо помахала парню рукой, заходя в кафе. – Он куда-то ездил, вернулся жутко довольный, даже дал Вилли пять долларов. Рико, мне лимонад.
Айзек встрепенулся, принес запотевший бокал и присел за столик к подружке.
- Ты не представляешь, сам пришел к маме, попросил вызвать «своего мальчика». Весь такой шикарный, в новом плаще. А какая у него теперь стрижка, - девушка мечтательно закатила глаза. – Уверена. Он богач, скрывающий жуткую тайну!
- Ну да, или инопланетянин, прилетевший в наше захолустье, чтобы похитить какую-нибудь симпатичную дуреху, - донеслось из-за стойки. – А пацаны в койке ему для прикры…
Договорить Рико не успел. Звякнул колокольчик, в кафе зашла парочка. Бледная кожа, синяки под глазами и счастливые улыбки с вероятностью в сто процентов говорили о том, в каком направлении движется их домик на колесах.
Лидия упорхнула не прощаясь, а Айзек, механически расставляя тарелки, перебирал в памяти все, что знает, наверняка знает, о мистере Фергюсоне. Получилось чудовищно мало. Пожалуй, только то, что этот человек действительно довольно состоятелен, пунктуален, педантичен, спокоен как удав, наблюдателен и обладает феноменальной памятью. Как-то он через пару дней после кражи бумажника у какого-то типа почти в точности рассказал, кто и где сидел в кафе. Пара незначительных мелочей позволила поймать известного «гастролера». Прибывший из столицы округа детектив активно тряс мистеру Фергюсону руку и благодарил за помощь. Стенли сдержанно улыбался, а после долго отмывал руки в туалете, но этого никто, кроме Зака, уже не видел.
А еще Заку казалось, что этот загадочный человек регулярно имеет дело с оружием. Он так напоминал телохранителей отца. Что-то неуловимо похожее было в том, как мужчина придерживал полу пиджака, если тот был не застегнут, поправлял ремень на брюках. Айзек мог поспорить на доллар, а то и два, что под строгим костюмом прячется идеально подогнанная кобура. Когда-то парень и сам примерял «упряжь», но она норовила свалиться с плеча, мешалась при ходьбе. Френки так смеялся, глядя на попытки маленького Зака вытащить пистолет, что привлек внимание отца, тот выглянул из кабинета… Отец… А вот про родителей думать не хотелось. Зачем? Миссис Карпински не раз уверяла его, что эти мысли ни к чему хорошему не приведут, только расстроят. Поэтому, усевшись на свой подоконник - парочка уже перекусила и покатила к океану, - Айзек опять начал думать про таинственного незнакомца. Про то, как тот реагировал на случайный шум, как поймал падающий стакан, а потом смеялся и говорил о случайности, как иногда обхватывал чашку с кофе рукой, игнорируя ручку, и указательный палец почти всегда чуть запаздывал. Фрэнки так же брал стаканы с Колой…
Через день визиты мистера «роскошная стрижка» в кафе возобновились. Чаевые стали еще щедрее, а взгляды откровеннее. Айзек усиленно делал вид, что ничего не понимает, а Рико, поглядывая на обоих, подумывал о тотализаторе. Как бы парень не старался, только слепой не увидел бы его явного интереса к постоянному посетителю. И только тот же слепой не понял, что интерес этот взаимен. Рико был готов поставить долларов двадцать на то, что эта парочка в самое ближайшее время сойдется по взрослому. Мистер Фергюсон наверняка знал, как обхаживать хорошеньких мальчиков, и пусть Зак ничего из себя не представлял (уж больно тощ), но почему бы не помочь состоятельному мужчине осуществить маленький каприз? Рико в предвкушении потер руки и как-то нехорошо ухмыльнулся.
Невинное развлечение горожан ставить на события приносило владельцу придорожного кафе немалую прибыль. А прибыль приносила радость. Но еще большую радость Рико испытывал, если мог повлиять на события. Он чувствовал себя хоть и маленьким, но Богом. Размер тут, в окружении степей и кактусов, не имел ровным счетом никакого значения. Ощущать, как в твоих руках трепещут нити чьих-то жизней, пересекать их, переплетать, путать, рвать… Рико был жестоким Богом, не лишенным, однако, чувства юмора.
- Мистер Фергюсон, позвольте вас задержать буквально на минуточку. Я вижу, Вы…
Рико любил поболтать с клиентами, обсудить вкус кофе, цены на муку или рапсовое масло. Айзек редко прислушивался к таким разговорам, а последнее время в присутствии Стенли и вовсе старался быть незаметнее. Поговаривали, что Вилли уже пару раз возвращался от «своего» каким-то не таким. Сидел боком, прятал глаза. Лидия очень за него переживала. Стать заменой симпатичному блондину, даже за очень щедрые «чаевые», Зак не планировал.
- Вот, занесешь это Фергюсону по дороге домой. Скажешь, что нашел в туалете, - на стол перед Айзеком шлепнулся упитанный бумажник. – Можешь идти, вечером тебя подменит Мэри.
Улыбка, осветившая лицо хозяина кафе, позабавила парня. Мэри была очень симпатичной девушкой, но Рико был явно не ее героем.
Сунув бумажник в карман, Айзек легко поднялся, подмел воображаемой шляпой пол в поклоне и быстро выскочил за дверь. Клиенты часто забывали в кафе всякую мелочь, от зонтиков до папок с наследственными делами, и Заку было не впервой возвращать потери. Благодарность жертв собственной забывчивости часто измерялась довольно приличными суммами. Однажды даже десять долларов перепало, а это немало. Но в этот раз парень думал не о деньгах. Любопытство и разыгравшееся воображение заставили все внутри сжаться, а кончики пальцев закололо сотнями маленьких иголочек. Айзеку до дрожи в коленях хотелось увидеть, как живет этот «чужой», хотелось убедиться, что его мысли насчет оружия верны, хотелось Тайны!
Дорога домой грозила превратиться в настоящее путешествие. Насвистывая веселенький твист, Айзек шагал по улице и поглядывал на витрины. Около почты он притормозил, засмотревшись на большую открытку. Что-то коснулось его памяти, заставило нервничать. Пройдя еще немного он не выдержал, достал бумажник Фергюсона и увидел причину своего беспокойства: торчащий уголок фотографии. Зак мог бы поклясться, что точно такую же фотографию недавно видел в фотоальбоме миссис Карпински. Аккуратно вытянув фото парень дернулся и сильнее сжал бумажник. С выцветшего клочка бумаги на него смотрел парнишка лет десяти в окружении взрослых, хорошо одетых людей. Все бы ничего, но лицо мальчика было перечеркнуто, а выше, до боли знакомым подчерком, написана сумма с шестью нулями. Тайна? Зак часто получал то, что хотел. В Городе повеяло грозой.
- Эй, парень, а ну-ка покажи, что у тебя в руках!...
Остаток дня и почти всю ночь Айзек провел в полицейском участке. Ни его слова о том, что бумажник дал Рико, ни слезы пожилой леди, не разжалобили стражей закона. Даже в залоге было отказано.
Затертая скамья, грязная солома и ведро в углу должны были направить мысли юного правонарушителя на богоугодный лад, а пара месяцев в колонии для «малолетних ублюдков» окончательно убедить его в том, что брать чужое нехорошо! Или же научить брать так виртуозно, чтобы не попадаться. Эту школу жизни прошли многие обитатели местных улиц, но все они после возвращения не задерживались в унылом пыльном городишке, а спешили к морю огней и роскошной жизни. Побережье манило не только отдыхающих, но и всякую шваль. Зак старался не думать о таких перспективах, его будущее сверкало для него совершенно другими огнями, и он свято верил, что ни кто и ни что не смогут остановить его на пути к заветной цели.
- Офицер, владелец кафе рядом с бензоколонкой сообщил, что у вас тут сидит парнишка, который нес мне мой же бумажник…
Зак не слышал, что происходило дальше. Мысль, что этот человек САМ пришел, чтобы освободить его, заставила сердце чаще биться. Уши заложило. Он даже не понял, как оказался на улице.
- А ты везунчик. Этот ленивый прохиндей не записал тебя в журнал, так что ты должен мне всего лишь сто баксов, - мысли путались. Зак помотал головой, пытаясь понять, о чем говорит мистер Фергюсон, так странно подмигивая. – Есть чем отдавать, или, быть может, готов отработать?
- Я Вам должен? Ну и ну. Мало того, что я из-за вашего бумажника в участке оказался, так Вы меня еще и обобрать хотите?
На востоке появились первые рассветные лучи. Еще пара часов и утро лениво вползет в Город. Айзек был голоден, жутко вымотан и зол. Пожалуй, он был похож на джина из бутылки, который обещает сначала озолотить, потом осыпать серебром, потом бросить горсть медных монет, а под конец и вовсе собирается снести спасителю голову.
- Э, брат, да ты совсем шуток не понимаешь, - Стенли быстро понял свою ошибку, покровительственно приобнял набычившегося парня - Пошли. Накормлю тебя завтраком. Не домой же тебе сейчас, всех только перебудишь.
- Да, пош… - желание послать «спасителя» было столь велико, что Зак, шарахнувшись в сторону, начал говорить не думая, но в этот момент мужчина повел плечами и в памяти опять всплыл Френки с его ремешками. – Пошли. Только учти, я тебе не хрупкий блондинчик, держи руки при себе!
Смех, глубокий и бархатистый, разнесся по улице.
Мистер Стенли Фергюсон остановился не в мотеле у дороги, как делали почти все приезжающие в город, а в довольно уютной квартире на втором этаже дома, принадлежащего благообразной старушке. Она сдавала квартиры только состоятельным клиентам и всегда требовала неукоснительно соблюдать порядок. Вдова городского судьи умела находить нужные слова. Когда импозантный мужчина, зайдя в холл, снял свои дорогущие кожаные туфли и надел тапочки в веселенький желтенький ромбик, Зак сложился пополам от беззвучного хохота.
Внутренне убранство квартиры развеселило Айзека еще больше. Он ожидал увидеть все что угодно, но только не обои в цветочек и гардины с розами. Ковер цвета засушенной розы, вязаные салфетки с розами, прихватки с розами, заварной чайник с… розами. Чашки, блюдца, даже часы и радиоприемник были в розах.
- Иногда мне кажется, что я сошел с ума и попал в зачарованный сад или в дикий кошмар маленькой девочки, но тут тихо и соседи – приличные люди.
Со Стенли оказалось на удивление легко. Сняв пиджак и закатав рукава безукоризненно белой рубашки, тот стал похож на учителя. Краешек сознания задела мысль, что замятости на плече уж больно характерные, но чай из фирменного целлофанового пакетика в дырочку завладел вниманием Зака, а уж когда на столе появились бутерброды с ореховым маслом и нарезанный бекон, тот и вовсе забыл обо всех своих мыслях… Тайнах…
- Не торопись, не отнимут, - Стенли не отрываясь смотрел, как жадно парень ест. – Если хочешь, могу налить тебе немного выпить. Медицинская доза. Чуть успокоишься, расслабишься. Через несколько часов и намека не останется. Не бойся, бабушке ничего не скажу.
- Кому? – Зак подавился и закашлялся.
- Бабушке. Разве миссис Карпински не… ? Так кто же она? Парень из полицейского участка выпустил тебя только при условии, что я сам буду с ней разбираться. Она ему грозила ФБР и всеми казнями Господними.
- Она может. Нет, она просто дальняя родственница.
- Виски? Если хочешь, есть содовая. Насколько дальняя?...
Развалившись в кресле и смакуя напиток, Зак непринужденно болтал с «самым таинственным типом нашего городка» и удивлялся тому, что такого классного дядьку называют холодным и черствым. Стенли искренне интересовался жизнью «на краю мира», расспрашивал об учебе, дальнейших планах…
- Да у тебя глаза слипаются, давай-ка в спальню. И мне не помешает расслабиться.
Стакан забрали, помогли подняться. Айзек напрягся. Виски и джин не были для него запретным плодом. Рико довольно часто угощал приличными напитками, но такого эффекта они не давали. Ноги стали ватными, перед глазами все расплывалось. Пробормотав, что ему нужно в туалет, Зак ввалился в маленькую уборную и неожиданно резко захлопнул за собой дверь. Ручка несколько раз дернулась, замерла. С той стороны явно прислушивались к происходящему внутри. Не теряя времени Айзек склонился над унитазом, в который раз говоря спасибо Френки. Охранник отца не раз делился с мальчишкой навыками выживания на вечеринках. Несколько больших ледяных глотков воды завершили процесс частичного прихода в себя. Ноги по-прежнему держали с трудом, взгляд скакал, словно взбесившаяся белка, но мозг - мозг работал.
- Мда, какой прыткий щеночек. Ну ничего, мне не привыкать.
Зак не помнил, как открылась дверь, как его подхватили на руки и отнесли в спальню. Пришел в себя от ощущения холода и абсолютной беспомощности. Сильные руки уверенно крутили его из стороны в сторону, аккуратно раздевая. По-хозяйски прошлись по спине, шлепнули по заднице. Парня замутило и он опять отрубился.
Очнувшись в очередной раз, Айзек обнаружил себя совсем не там, где осталось его тело. Удобно устроившись на шкафу, он с интересом начал наблюдать за происходящим в постели. Стенли однозначно был психом. Он вылизывал тело Зака везде, где только можно и нельзя. Что-то бормотал, трясся, потом вскочил, за несколько мгновений сбросил с себя всю одежду и с рыком набросился на неподвижное тело.
Наверное, Заку стоило испугаться, но он испытывал совершенно другие эмоции. Чувствуя только приятное тепло, он возбуждался от вида проработанных мышц, перекатывающихся под загорелой кожей, от резких, властных движений. Даже когда мужчина потянулся пальцами к промежности, Зак не дернулся, не отстранился.
Странно было осознавать себя тут и там, но Айзеку это нравилось. Нравилось смотреть, как его тело недвусмысленно реагирует на грубоватые ласки, нравилось понимать, что даже неподвижное тело имеет власть над взрослым, сильным и, казалось, таким уравновешенным человеком. Нравилось, что можно расслабиться и получать удовольствие, совсем так, как говорила когда-то Лидия. Вот только слова, слова которые бормотал мистер Фергюсон, отвлекали от ощущения наполненности, от забавных шлепающих звуков… Это начинало раздражать.
- Хорошо! Господи, как же хорошо! Еще немножко, еще… Это ты, ты... Теперь я точно знаю. Они ничего не смогут сделать, тебя не будут искать. Вот еще немножко и можно будет закончить. Всегда хотел это попробовать… Да еще и за такие деньги…
Когда руки мистера Фергюсона потянулись к шее Зака-на-постели и начали его душить Зак-на-шкафу разозлился. Как бы хорошо ему не было, но помирать задушенным, да еще и с хуем в заднице он не собирался…
Ушедшая было гроза вернулась. Раскаты грома оглушительно долбили по крышам, всполохи молний вычерчивали зигзаги в предрассветной дымке. На Город обрушился ливень…
Мельком взглянув на местную газету и выхватив заголовок статьи на первой странице, Айзек уставился в окно. Маленький смерч играл с десятком колючих шариков. Низкое, все еще грозовое небо наваливалось на горизонт, пряча в тумане дорогу к океану. Зак болтал ногой, иногда потирал шею под небрежно повязанным шейным платком, и представлял, как Дорога передумала бежать в сторону свинцовых туч и повернула обратно. Парень хищно улыбнулся, но его лица в этот момент никто не увидел. И правильно. Незачем всем остальным знать, что у приблудного щенка выросли крепкие зубы. Жестокое убийство спишут на несчастный случай и не важно, что у мистера Стенли Фергюсона был не только выколот правый глаз, но и имелись следы удушья на шее.
Город, так же как и Зак, не любил перемен и чужаков.
Непонятные значки в одной из строк на грифельной доске, висящей сбоку от стойки, Рико стер сразу же, как закончил читать новости.
Еще с месяц владелец кафе с опаской поглядывал в сторону тощего парня, сидящего на подоконнике, но тот так и не завел разговора ни о бумажнике, ни о ночи в кутузке.
***
Яркое солнце освещало дорогу и небольшой городок, бестолково раскинувшийся по обе стороны от федерального шоссе. Молодой, интересный мужчина стоял рядом с новеньким «Форд Мустанг» и наблюдал, как рассвет гонит прочь тени, цепляющиеся за крыши Города.
- Мистер Блюэман, Вы абсолютно уверены, что не хотите строить торговый центр в этом городишке? – заместитель управляющего был на редкость противным и навязчивым типом. – Наша, вернее ваша сеть насчитывает уже более двадцати филиалов, и если мы возьмем под контроль еще и этот участок, то рост продаж…
Молодой человек не стал дослушивать, махнул рукой, приказывая заткнуться. Все эти тренды, прибыли, дебиты-кредиты, и так набили оскомину за время поездки. Да, он не собирался тут ничего строить. И приехал вовсе не для того, что бы оценить перспективы на местности. Он приехал отметить свои дни рождения. Двадцать два года назад он родился. Одиннадцать, как из маленького принца, наследника имерии Блюэманов, превратился в сироту Айзека Блюма, живущего из милости у старой няньки и работающего в придорожном кафе. Пять, как он узнал нового себя и стал убийцей. И, наконец, год, как его начали называть мальчиком-легендой. Миллионер, пропавший на десять долгих лет и чудом появившийся в зале Блюэм-холла в момент вскрытия конверта с письмом своего отца и завещанием. Дядя и его ненормальная женушка были очень злы. Уверенные, что в день своего совершеннолетия маленький заморыш не появится, они рассчитывали прибрать к рукам всю торговую империю.
Айзек не стал подавать на родственничков в суд. Что может быть слаще мести? Что может быть приятнее непроходящего безумного страха за свое будущее в глазах нелюдя, отравившего собственного брата и невестку и заплатившего за смерть племянника?
Звякнул колокольчик. В кафе вошел человек. Полупальто цвета топленого молока было расстегнуто. Он уверенно прошел к угловому столику. Через минуту на его столе появились свежие салфетки и полная солонка. А через пять - дымилась чашечка ароматного кофе.
- Круассан, пожалуйста.
Город замер прислушиваясь. Перемены… Как бы ни любил он стабильность, иногда хотелось чего-то новенького. Например, круассанов, а не соли. И не в одиннадцать, а в девять. Пусть и не всегда, а только в день рождения маленького Зака. Исаака Блюэмана. Мальчика-легенды.
@темы: Библиотека моего притона, ориджи других авторов, ночное, подарки мне-мне-мне!, завсегдатаи притона пьют абсент