я ваще не понимаю, как вы там живёте... (с)
Написано к новогоднему фесту на сайте Домиана. Огромное спасибо всем, кто голосовал! Мне подарили картинко, да:
Фэндом: ориджинал
Название: Лучшие друзья
Автор: Maxim
Бэта: Ирис
Пейринг: два друга-натурала
Жанр: юмор, слеш
Рейтинг: R
Саммари: лучшие друзья, всегда вместе, новые знакомые приняли их за любовников.Сначала ребята в шоке, а потом присмотрелись к друг другу. Желательно в российских реалиях.
читать дальшеВ Новый Год многие люди мечтают изменить свою жизнь, начать что-то с чистого листа. Я никогда не понимал их. Что особенного в этом празднике? Лично я не находил в нем никакой магии и с радостью встречал его на любимой работе. Впрочем, со мной всегда в этот день были мои близкие люди: Лика и Женька – переводчики нашей фирмы, моя невеста и мой лучший друг. И я жил полноценной жизнью: почти все время уделял призванию, окунаясь в любимый мир рекламы с головой, но при желании всегда имел под рукой отдушину.
Мне казалось, что я очень люблю их обоих, Лику и Женьку, хотя никогда не задумывался над этим.
Жизнь текла в своем привычном русле, я создавал рекламные проекты один успешнее другого, и мало обращал внимания на ход времени, между делом раз в году выпивая ноль часов бокал шампанского, да и то под давлением Женьки, ибо не употребляю алкоголь принципиально.
Мы с Женькой дружим еще со школы. В младших классах я защищал его от хулиганов, а потом он пошел в секцию дзюдо и к старшим классам ситуация кардинально изменилась, теперь уже Женька спасал меня от гнева парней, которых бросали ради меня мои часто сменяющиеся подружки.
Мы были настоящей бандой: вместе прогуливали уроки, вместе выкурили на двоих первую сигарету (для меня она так и осталась единственной, а Женька курит до сих пор), вместе купили алкогольную бурду в жестяной банке, горячо убеждая абсолютно равнодушную к букве закона продавщицу, что нам есть восемнадцать. Друг для друга мы были героями. Возможно, для Женьки я до сих пор являюсь таковым, не знаю, но мое отношение к нему изменилось.
После школы каждый выбрал свой путь: я пошел осваивать влекущий меня чуть ли не с детства мир рекламы, свято веруя в свой успех. Выбор Женьки меня огорошил. Ни с кем не посоветовавшись, он подал документы на филологический, причем, выбрал какие-то редкие языки. Зачем это было нужно почти профессиональному спортсмену, я до сих пор не понимаю и считаю это глупостью, хотя, благодаря этому, возможно, мы до сих пор не потеряли друг друга. После окончания ВУЗа я сразу же устроился стажером в ту фирму, где сейчас возглавляю целое направление. Женька же промышлял письменными переводами с японского, перебиваясь временными заработками, закончил зачем-то дизайнерские курсы, потом еще какие-то. А потом мне позвонила его мама и, тайком от Женьки, слезно попросила взять его на работу. Я не смог отказать, ибо и сам очень за него переживал. Моими основными клиентами были как раз японцы, но загвоздка состояла в том, что в тот момент у меня уже была Лика, которая замечательно справлялась со своими обязанностями.
Мне пришлось потратить много времени на уговоры взять помощника, который будет заниматься только письменными переводами, в то время как она будет заниматься делегациями и телефонными переговорами. Думаю, окончательно мы пришли к консенсусу, когда пили кофе после ресторана у Лики дома, ибо наутро вопрос с работой для Женьки был положительно разрешен. И я убил сразу двух зайцев – вернул лучшего друга и завел постоянную девушку, с которой у нас хронически совпадал рабочий график. Но, даже если отбросить такие меркантильные соображения, Лика была хороша во всех отношениях и,самое главное, умна.
А Женька… когда он пришел ко мне работать, словно и не было того периода охлаждения, с ним я снова чувствовал беззаботным школьником, без проблем и обязательств, но с твердым ощущением себя вершиной мира, просто потому что рядом есть человек, который верит в мою исключительность. С его приходом мои дела еще больше пошли в гору, я получал повышение за повышением, не отдавая себе отчета, почему я летаю, как на крыльях.
Где-то в редкие минуты отдыха между покорением вершин я сделал предложение Лике, она с радостью его приняла, что абсолютно меня не удивило, я самонадеянно мнил себя мечтой любой девушки. Успешный, стильный, все секретарши офиса были в меня влюблены, наперебой расхваливая то, как я умею носить деловые костюмы. Пару раз меня даже сравнили с Аленом Делоном, что дало повод Женьке ехидно надо мной поржать. «Тебя назвали мечтой гомосексуалиста, Саш», - глумился этот мерзавец, после чего я ехидно заметил, что Женька вполне может сойти за «мечту натурала», когда отворачивается к компьютеру: мешковатый свитер, светлый хвостик волос – вполне можно принять за не очень опрятную леди. Естественно, он полез в драку, отстаивая свое право на сильный пол, за этим занятием нас, хохочущих, и застала Лика.
- Саш, нам надо поговорить, - стоит отметить, что моя будущая «половина» уже вторую неделю была не в духе, но я не беспокоился, списывая все на трудности, возникшие с крупным, но очень упрямым клиентом.
Я находил эту историю даже забавной: некий Имамура-сан вложился в проект фешенебельного отеля с дорогими номерами. То, что японец захотел вложиться в русский гостиничный бизнес – это уже странность. Но вот желание назвать супер-современый комплекс «Дружба» - уже маразм. Но как объяснить упертому иностранцу что страшнее «Дружбы» может быть только «Пионер» или «Красные зори», не потеряв при этом клиента? Да, это проблема, и над ней придется работать не когда-нибудь, а под самый Новый Год, когда заказчик приедет принимать первый готовый комплекс, а заодно выбирать рекламщиков.
В отличие от Лики я во всем этом видел только позитив: взял нам один номер с большой королевской кроватью и джакузи, собираясь хорошо провести время, даже если проект уйдет более покладистым конкурентам. Впрочем, неудача вполне могла отсрочить мое повышение, о чем я благоразумно старался не думать.
Удивившиеся в начале организаторы встречи порадовались, когда узнали, что со мной едет невеста. Имамура-сан оказывается любит неформальную обстановку, и влюбленные пары вызывают у него приступ стариковского умиления. Я плохо себе представлял умиляющегося японца – за все время, что с ними работал, не видел такого ни разу, но это, похоже, необычный экземпляр. Порадовавшись везению, я уже продумал план действий…
- Саш, ты меня слушаешь? – Голос Лики вывел меня из задумчивости.
Мы расположились в моем кабинете и, как всегда в это время, мирно пили кофе. Изнывающего от любопытства Женю мы сегодня к нам в компанию не взяли.
- Да, милая, - я состроил крайне заинтересованное лицо. Лика тут же виновато отвела взгляд, ее пальцы нервно теребили цепочку браслета на руке. Мне стало неспокойно…
- Я увольняюсь, Саш, с завтрашнего дня. В счет отпуска, которого у меня четыре года не было, пойдет отработка. Я все обдумала, на новом проекте меня заменит Женька, ему нужно дать шанс…
- Лик, подожди, - я с большим трудом вставил слово. – Что за шутки такие? Это розыгрыш, да?! – Я ни на секунду не поверил в происходящее. Она ж не просто мой сотрудник, Лика – моя будущая жена. А значит, мы все решим.
- Заявление уже подписано у начальства. Так будет лучше.
- Лучше? Кому?! – Я совсем ничего не понимал.
- Нам всем. Саш… я люблю другого.
Минута ушла у меня на то, чтобы осознать, что она сказала, и что я ничего не чувствую по этому поводу. Вернее, мне было очень жаль потерять важного сотрудника. Все личное сразу отошло на второй план.
- Лик, тебе не обязательно увольняться, мы можем…- начал я, тщательно подбирая каждое слово.
- Это Генрих. И ухожу я к нему… так вышло, - она говорила что-то еще, но я не слушал. Галстук стал тесен, в глазах потемнело. Вот так двумя словами можно довести нормального человека, что его хватит удар. Моя невеста не может уходить к недругу из конкурирующей фирмы.
- Генрих?! Но он же гей! – Вот первое, что я смог произнести после пяти минут Ликиного монолога.
- Никакой он не гей! Он просто творческий человек и любит ярко одеваться! Он интересный и необычный, не то что…
Она испуганно осеклась, но и так было понятно, что она хотела сказать – не то, что ты.
- Саш, прости!
Лика повисла бы у меня на шее, если б я не остановил. В глазах искреннее раскаяние.
-Я веду себя отвратительно, я во всем виновата от и до. А ты очень хороший, замечательный человек. Мама меня убьет. Когда узнает.
- Но уходишь ты к Генриху.
- Саш, пойми, я просто устала быть бесплатным приложением к работе! Так нельзя. У меня тоже есть чувства…
- А у меня, значит, нет? – Я из последних сил сдерживался, чтоб не сорваться на неподобающую мужчине истерику. – Ты ведь уходишь не просто к другому и не просто переходишь на работу к конкурентам. Ты уходишь к человеку, который всеми силами старается оставить меня без работы! Его интересуют именно мои проекты. И ты, конечно же, много ему выболтала наших секретов в постели, да?
Тут я получил звонкую пощечину, и Лика выбежала из моего кабинета с оскорбленным выражением честного лица, звонко простучала шпильками по коридору и навсегда покинула мою жизнь, громко захлопнув дверь в конце.
Минут пятнадцать я отходил от шока. Потом еще час. За этим занятием и застал меня Женя.
- Вот стерва!
Естественно, лучший друг принял мою сторону сразу же и безоговорочно. Потом, помолчав немного, бодро добавил.
- Не переживай, я с тобой поеду в этот дурацкий санаторий «Дружба» и все сделаю в лучшем виде.
Я жалобно застонал, представив себе этот «лучший вид». Если бывают плохие дни, то это будет худший в моей жизни.
- Это не санаторий, Женя, - устало объяснил я. - Это будущий навороченный отель для VIP-персон.
Женька посмотрел на меня с интересом, потом закончил за меня:
- Час от часу не легче…
Я согласился с ним абсолютно, особенно когда, стоя в мраморном холле отеля, размышлял, что у Генриха хватит наглости притащить с собой в качестве переводчицы Лику. У него и так теперь преимущество по всем фронтам, а теперь…
С тоской посмотрел на Женю, восхищенно озирающегося по сторонам.
- Вау! Красотень какая. Мне положительно нравится эта «Дружба».
В отличие от меня, у друга настроение зашкаливало за отметку хорошее. И выглядел он на все сто, что я еще раз отметил с благодарностью. Вопреки опасениям, информацию о том, что он должен быть в деловом костюме, Женька принял стоически. Поскольку в его гардеробе такой крамолы отродясь не водилось, ему пришлось потратить целый день на смену имиджа, да еще имея в спутницах одну из секретарш. Результат превзошел все мои, довольно скромные ожидания: он выглядел отпадно. Светло-серый костюм сидел на нем, как влитой, светлые волосы аккуратно (что вообще фантастика) собраны сзади, рубашка и галстук идеально гармонируют… У него даже выражение лица будто изменилось, стало чуть надменным. Я не заметил, что смотрю на него с былым детским восхищением.
Женька изучал обстановку, я Женьку, и мы совершенно не заметили подошедшего к нам администратора.
- Вы и есть господин Серебряков, а это ваша…ваш… - глаза у женщины почему-то сделались похожими на плошки, когда она увидела Женьку. Нет, конечно, не поэтому. Он и вправду хорош сегодня, но чтоб произвести такое впечатление… Я испытал чувство гордости за друга.
- Это мой переводчик.
- Понятно-понятно, - дама быстро покивала головой. – Извиняюсь, просто получилось немножко неожиданно…но так даже лучше. Забыла представиться, я Анна. Господин Имамура немного задерживается, приедет завтра утром. Вот ключ от номера, вас проводят. Обращайтесь ко мне, если что-то понадобится.
Женька наградил меня многозначительным взглядом, улыбаясь, как кот на сметану. Похоже, воображение уже рисовало ему джакузи, девочек и шампанское. Как бы ему помягче намекнуть, что мы работать сюда приехали?
Администраторша умиленно наблюдала за нашими гляделками, явно ничего не понимая… Когда мы уже отошли от стойки, до меня донесся вздох и восхищенное:
- Ах, какая красивая пара!
Я замер в возмущении, но Женька меня утянул в лифт, где буквально сложился пополам от хохота.
- Вот, это ты во всем виноват! Сам хорош, и меня одел как педи…
- Я хорош?! – Это уже слишком. – У бедной женщины с головой не в порядке просто! Надо ж было додуматься…
Лифт издал плавное «дзинь», доставив нас на нужный этаж. Я продолжил ругаться дальше, Женька ржать. Когда мы дошли до нашего номера, мне уже хотелось придушить друга тем самым галстуком, который он так любезно ради меня надел.
Мы с шумом ввалились в номер. Я сразу же стал размышлять, на какую из тумбочек положить ключ, чтоб не потерять, отметив про себя между делом, что Женька почему-то притих. Когда я осмотрелся по сторонам, мы притихли уже вместе. Комната была хороша, просторна. В центре стояла большая королевская кровать, на которой поверх белого атласного покрывала кто-то выложил сердце из алых лепестков. У стеклянных раздвижных дверей, ведущих на балкон, был накрыт столик на двоих, украшенный двумя фарфоровыми чашечками с водой, в каждой из которых плавало по маленькой зажженной свечке. Будь здесь Лика, она бы завизжала от того, как это все мило. Но Лики не было. До меня медленно начало доходить, что произошло.
- Жень, послушай, случилось недоразумение…
- Не подходи, противный! Я всегда подозревал… Но чтоб так открыто! – Женька снова загоготал.
- Я забыл отменить, сказать, что я не с Ликой.
- Да понял я, расслабься. Я спать хочу, завтра поменяем, - Женька уже освободился от галстука и стягивал пиджак.
- Как завтра?! Если мы проведем тут ночь, все решат что мы – голубые.
- Хоть фиолетовые. Слушай, тебе не детей крестить с этим японцем, пусть подписывает контракт и катится обратно.
Увидев мое расстроенное лицо, этот гад стал мурлыкать какую-то песенку и пританцовывать. Если учесть, что в этот момент он раздевался, все смотрелось как-то двусмысленно.
Зато я улыбнулся. Ладно, чего я, в самом деле? Скажем завтра, что произошла ошибка. Глядя, как чуть-чуть вразвалочку бывший дзюдоист Женька шлепает в ванну, я вспомнил, как фанател в старших классах от его спортивной фигуры. Очень хотел быть таким же. А сейчас не хочу. Я тягаю гантели каждый день и у меня все ничуть не хуже.
Почему-то сразу после этих мыслей вспомнилась Лика, и я впервые за много лет отчаянно закомплексовал, подумав, что Женьку навряд ли когда-то бросали девушки за то, что он правильный и скучный. Он ведь такой непосредственный…
Словно в подтверждение моей правоты Женька вышел из ванны совершенно голым, зато с полотенцем на голове. Перехватив мой удивленный взгляд, он сообщил:
-Это, чтоб вода с волос не стекала. У меня не короткий ежик, как у некоторых.
- Прекрасно. Трусы надень! – рявкнул я, запираясь в ванной.
Он это ведь нарочно все делает? Конечно. Клоун.
Когда я вышел, Женька уже лежал под одеялом. Лепестки частью валялись на полу, но все скидывать он не стал, что я тут же поспешил исправить. И меня жутко бесило, как насмешливо он следил за моими манипуляциями.
- Спокойной ночи, - процедил я сквозь зубы, заползая под одеяло и поворачиваясь к нему демонстративно спиной. Хорошо еще, что кровать гигантская, подумал я, чуть расслабившись и начав дремать.
Но поспать спокойно мне не дали. Мой только начавший зарождаться сон был прерван крепкими объятьями, которые мое сонное сознание оценило как очень уютные. Я почувствовал прикосновение губ к своему уху и услышал страстный шепот:
- Прости меня, сладкий…Будь уже моим!
Думаю, излишне говорить, что я упал с кровати, а мой вопль слышала, наверное, половина гостиницы, будь она заселена.
- Идиот! Кретин!
К концу монолога я уже оседлал Женьку, старательно приладил подушку к его лицу.
Он вяло отбивался и дико ржал.
– Чудовище…
Я понял, что уже сам смеюсь, и постепенно все сегодняшние неприятности отходят на второй план. Какой же он хороший друг. Хоть и редкий придурок. С этими мыслями я и заснул, приняв клятвенные заверения, что больше моей персоны домогаться не будут.
Выспался я отменно, о чем свидетельствовала расползшаяся по лицу улыбка еще до того, как я открыл глаза. Было очень удобно и хорошо. На плече у меня дремала, уютно посапывая, Лика. Я притянул ее поближе, зарывшись носом во вкусно пахнущие шампунем волосы. Значит, все приснилось.
- Саш…
Голос звучит немножко неуверенно и осторожно. Точно не Ликин. Женька. Я крепко зажмурился, досчитал до десяти и, поняв, что наваждение никуда не денется, устало поинтересовался:
- Жень, когда ты уже, наконец, подстрижешься, а?
Женька на это только виновато пожал плечами.
– И что ты делаешь на моей половине кровати?!
- Мы не на твоей половине, - обиженно сообщило мне это чудовище. – Мы строго по центру. Видимо, ночью нам одновременно стало холодно, захотелось ласки и тепла…
- Еще одно слово, и я останусь без переводчика!
Я выполз из кровати, торопясь в душ. Как оказалось, зря торопился.
Мы успели позавтракать вдвоем с Женькой, затем долго гуляли по зимнему лесу.
Выяснилось, что господин Имамура сможет нас принять только к вечеру, и то, если найдется время.
Чем ближе было назначенное время, тем я становился мрачнее. Даже присутствие Женьки и хорошая погода мне не помогали. Я подозревал, что вредный японец назначил нам совместную встречу с Генрихом. И там будет Лика. И я буду выглядеть, как полнейший идиот, эдакий классический образчик.
- Да не парься, Сашка, все будет супер!
Я мрачно посмотрел на резвящегося, как ребенок, Женьку и тут же схлопотал снежком по носу. Естественно, мои мысли сразу же ушли в другое русло.
Где здесь ближайшая канава, чтоб выкинуть туда это впавшее в детство недоразумение?
Как говорится, обед подкрался незаметно. Мы сидели с Женькой в пустом ресторане отеля за единственным сервированным столом, накрытым на шестерых. Мое настроение сразу же упало ниже плинтуса. Нетрудно догадаться, кто еще будет.
И, по закону жанра, в этот момент под ручку в ресторан входят сияющая Лика и гордый Генрих – картина маслом.
- О, здравствуйте! Вы уже ждете? И давно?
Вполне себе вежливое приветствие.
- И вам не болеть, - ответил за меня Женька.
Грубо, конечно, но в этот раз я был не против.
- Хорошо выглядите, Евгений, - сделал комплимент Генрих.
Ну, и кто будет мне говорить после этого, что он не гей? Впрочем, Женька сегодня, действительно, очень хорош. Только меня это почему-то чуть-чуть разозлило. Захотелось дать Генриху по морде и вовсе не за Лику. Кстати, меня она игнорирует. Это плохо, не хватало только скандала на деловых переговорах.
Я ущипнул под столом Женьку, который собрался в ответ изречь что-то вроде «а вам, Генрих, так к лицу женская блузка».
Уверен на все сто, после этого Лика точно вцепилась бы ему в физиономию. Хотя то, что надел ее новый жених только с большим натягом можно принять за рубашку.
В этот момент распахнулись двери ресторана, избавляя нас от затянувшейся неловкой паузы, и вошли двое. Пока они шли к столику, я успел пару раз удивиться. Во-первых, господин Имамура оказался моложе, чем я представлял, с виду он не разменял и сорока лет. Это оказалось для меня хорошей новостью, ибо я ожидал увидеть стареющего маразматика. А во-вторых…. Меня поразила его спутница. Хоть я ничего не понимаю в их канонах красоты, она показалась мне очень красивой. Рост у девушки был европейский, над своим спутником она возвышалась где-то на голову, хотя и не носила каблуков. Одета незнакомка в свободную мужскую рубашку и джинсы, длинные волосы свободно струились, не отягощенные какой-либо прической. Такой женщине не нужны всякие там ухищрения, подумал я, злорадно посмотрев на застывшую Лику. Почему-то она была в шоке, раньше не замечал за ней такой реакции на других женщин, даже на красивых.
Впрочем, я чуть было не прокусил себе язык, когда поравнявшись с нашим столиком, девушка заговорила низким бархатистым голосом, и Женька мне перевел:
- Добрый вечер, я Имамура Таширо. А это мой друг Сайто Амане. Извините, что заставили вас ждать, было слишком много дел.
Думаю, у нас у всех были очень красноречивые лица, потому что Имамура-сан как-то сочувственно нас оглядел и предложил:
- Может, за знакомство?
Вино оказалось обалденно вкусным, как и сам ужин. Постепенно я расслабился, и моя отвисшая челюсть вернулась обратно.
Правда, Генрих сориентировался быстрее и уже вовсю обсуждал с господином Имамура перспективы предстоящей рекламной компании отеля «Дружба», если он воспользуется услугами их фирмы. Лика самозабвенно переводила. Я тем временем собирался с мыслями, а Женька чуть ли не ерзал от нетерпения, ожидая, когда же мы начнем. Но торопиться нельзя. После всего, что произошло, на кону стоит моя репутация. Контракт должен быть наш.
- А вы что мне скажете? – Внимательно выслушав Генриха, обратился ко мне господин Имамура.
- Я хотел бы поговорить о названии проекта. «Дружба» мне видится не самым удачным вариантом.
- Почему? – По лицу японца было не понять, как он отнесся к моему заявлению. Я, осторожно подбирая слова, объяснил, что такое название будет ассоциироваться с гостиницей «советского типа», что затруднит раскрутку. Имамура-сан, казалось, внимательно меня слушал. Приободрившись, я продолжил:
- Если вам будет угодно, я могу озвучить кое-какие идеи, как лучше…
- Не стоит. Поговорим об этом позже.
Имамура-сан отвернулся и о чем-то негромко заговорил со своим спутником.
Это был провал. Или мне только показалось? Я посмотрел на напряженного Женю, перевел взгляд на Генриха и Лику.
Нет, это был не провал. Это был провал провалов.
Дальше ужин шел своим чередом: принесли основные блюда, о делах больше не говорили. Генрих, не стесняясь, демонстрировал свои нежные чувства к Лике, она загадочно улыбалась ему в ответ. Японские гости держались за руки. Мы с Женькой чувствовали себя не в своей тарелке. Это самый странный деловой ужин, какой мне когда-либо доводилось видеть…
- А почему вы с Евгением так холодны? Вы же пара?
Это Имамура-сан у меня что-то спросил, и Женька с каменным лицом отчеканил эту глупую шутку. Я молча воззрился на него, ожидая, когда он закончит валять дурака и даст мне нормальный перевод фразы.
Вместо этого мой друг после небольшого замешательство и с какой-то безумной решимостью во взгляде резко придвинулся и прежде, чем я успел хоть что-то пикнуть ему в ответ, заключил меня в объятия. Я офигел настолько, что не смог даже пошевелиться. Ощущения были очень странными. Прядь Женькиных волос щекотала мне щеку, его запах, прикосновения – все породило во мне очень противоречивые эмоции. Захотелось прижать покрепче, зарыться лицом в волосы, как я это делал с девушками, но при этом мне также хотелось с воплями убежать из ресторана.
В чувства меня привел Женькин шепот:
- Господин Имамура сказал, что мы очень красивая пара. Он в восхищении. Видимо, слухи о нашем «романе» долетели до него в рекордные сроки. И только не говори мне, что ты не желал бы этим воспользоваться, - видя мое замешательство, он продолжил. – На Лику посмотри.
Я послушно перевел взгляд на свою бывшую девушку.
Да, на это стоило посмотреть.
Лика сидела, округлив рот в правильную букву «о», с застывшим взглядом, а довершала картину не донесенная до рта вилка, с которой капал на платье соус. После этого решение было принято мной моментально: я стиснул, чуть ли не до хруста, Женьку в ответном объятии, состроил очаровательную улыбку японцам и сказал:
- Да, мы уже давно вместе и любим друг друга.
Под звон выпавшего из рук Лики столового прибора я ткнул незаметно в бок замешкавшегося от моей прыти Женю.
– Переводи.
Во мне проснулся какой-то юношеский азарт, мысли быстро выстраивались в стройную линию. Я отомщен, одним махом вычеркнув себя из списка самых больших идиотов этого вечера, добавив туда два других имени. Лика и Генрих от такого просто выпали в аут и вернутся к нам нескоро. А потенциальные клиенты явно голубые. Отсюда вывод – у нас остался шанс поквитаться и увести еще заказ у конкурентов. Да ради этого я не знаю на что готов! Даже поцеловать Женьку, наверное, не отказался бы.
После этой мысли я постарался немножко себя успокоить и притормозить, чему не очень способствовало заказанное японскими гостями шампанское, с целью выпить «за дружбу народов». Видимо, хорошо они успели выучить русские традиции.
Я пил, рассказывал анекдоты, лапал уже начавшего чуть-чуть краснеть Женю и чувствовал себя счастливым.
От другой пары за нашим столиком было вообще не слышно ни звука. Я так вошел в раж, изображая пылкого возлюбленного, что даже возбудился. Впрочем, это без труда можно списать на пикантность ситуации и алкоголь.
Когда мы, наконец, собрались прощаться, господин Имамура, который к тому моменту мне казался уже невероятно приятным человеком, предложил назначить еще одну встречу, чтоб обсудить детали.
В номер я ввалился в компании Жени совершенно окрыленным. Когда я плюхнулся на кровать и принялся ржать, он задумчиво у меня осведомился:
- Саша, ты не думаешь, что мы переиграли?
- Переиграли?! Ты лица их видел? – Меня скрутил новый приступ хохота. Отсмеявшись вволю, я продолжил. – И к тому же, Жень, я все просчитал. Это будет классной новогодней шуткой, идеальной для корпоратива. А Лике и Генриху никто не поверит. Даже если начнут ходить слухи, кому это интересно? Многие искренне считают, что все рекламщики - пидоры. Вот и пусть.
- Будем соответствовать, да?
Я только сейчас обратил внимание, что Женька не хохочет за компанию, и вид у него очень серьезный.
- Что? - Я посмотрел на него в изумлении.
- Ты возбужден. Это из-за того, что за столом была Лика?
- Нет. Просто так, – я уже начал на него немного злиться. Он, видимо, забыл, кто все начал.
- «Просто так» бывает только в шестнадцать, - заметил Женька все с той же серьезной миной. Я чуть не взвыл.
- Жень, ты намекаешь, что у меня на тебя стоит? И что? Будут какие-то дельные предложения? Если нет, то я в душ, - и гордо прошествовал мимо пораженного Женьки.
После водных процедур я заснул моментально, вяло подумав напоследок, что завтра надо будет извиниться. Нехорошо как-то получилось.
В итоге, во сне я извинялся перед ним всю ночь. Да так, что потом я офигел, вспоминая. Мне снилось такое… в таких позах… Утром я не смог даже посмотреть на Женьку, не то, что извиниться. Он пытался меня как-то расшевелить, узнать причину, но без толку. Я был совершенно невменяем.
Когда мы вернулись в город, сразу же взял два дня отгула, чтоб разобраться в своих чувствах. По всему выходило, что я гей, и я влюблен. Точнее, я влюблен в Женю, и из этого явствует, что я гей. Увидеть его мне хотелось просто безумно, но я честно отключил телефон, устав скидывать звонки. Хорошо, надо успокоиться и подумать: что мне теперь с этим делать? За два дня ответ меня так и не посетил.
Когда я вышел на работу, то постарался свести контакты с Женькой к минимуму. Попросил мне подыскать нового переводчика для переговоров, хотя все ожидали, что я оставлю на этом месте своего друга, а ему возьму помощника. Женька все воспринял неожиданно спокойно, ни о чем меня не спрашивал, занимался своей работой. Меня даже задело, что его словно совсем не волнует тот факт, что я перестал к нему заходить.
Жизнь снова, кажется, стала искать привычную колею. Последние дни перед Новым Годом прошли очень обыденно: завершение всех проектов, деловые переговоры с представителем Имамуры-сана о контракте, который был у нас уже практически в кармане.
Женька все очень хорошо переводил, держался молодцом, но мне его присутствие доставляло почти физическую боль. Я винил только себя. Как можно столько лет было ничего не замечать? Когда-то, еще до института, я без смущения мог сказать, что Женька для меня самый близкий и любимый человек на свете. И мне было все равно, кто и что об этом подумает. От того, что я стал скрывать свои чувства даже от себя, ничего не изменилось. Нет, все стало намного хуже. Теперь мне даже мало просто его касаться, хотелось большего. Это как рецидив опасной затаившейся на время болезни, но поделать с этим я ничего не мог.
Когда переговоры были закончены, Женя нагнал меня в коридоре, я сразу напрягся, ожидая тяжелого разговора.
- Александр, можно вас на два слова?
Я настолько обалдел от такого обращения, что безропотно позволил затащить себя в пустующий кабинет.
- Жень, я…
- Не перебивай. У меня для тебя новости, просто замечательные. Господам японцам так полюбилась наша «красивая пара», что они приглашают нас встретить Новый Год вместе. И контракт подпишут ночью, так сказать, под бой курантов.
- Ты, конечно же, сказал, что у нас другие планы?
Внутри меня все похолодело.
- Я бы с удовольствием, - в голосе Женьки чувствовалась неприкрытая ирония. – Только тебе не кажется, что они могут обидеться и изменить свои намерения по поводу сотрудничества? Ради чего все это было?
Резонные вопросы, на которые у меня нет ответа…
- Саш, послушай, - продолжил Женька. – Я понимаю, что ты обо мне подумал и что ты больше не хочешь со мной общаться, но это наша работа.
Меня словно током ударило. Вот как он все видит? Все это время он думал, что я избегаю его, потому что заподозрил какой-то интерес к своей персоне? Да я же об этом мечтаю! Тут, как это бывало не раз в работе, на меня снизошло озарение. Это мой шанс. Зачем отказываться от всего раньше времени?
- Ты прав, Жень. Поедем, повеселимся. И забудь обо всем. Мы друзья, - сделав над собой усилие, я дружески похлопал его по спине, стараясь заглушить остальные желания.
Женька недоверчиво на меня посмотрел, я в ответ изо всех сил изобразил честные глаза, за что наградой мне стали его счастливая улыбка и облегчение, отразившееся на лице.
- Друзья? Да тебя убить мало!
Еще час у нас ушел на препирательства и продумывание стратегии поведения в новогоднюю ночь. Женька ничего не знал, но у меня уже был свой план, которым я не собирался с ним делиться. Домой я вернулся совершенно счастливым, стараясь не думать, что будет, когда я получу ответ на свой самый главный вопрос.
Оставшиеся до праздника дни пролетели незаметно. Тридцать первого декабря напряжение достигло апогея. Я нервничал, собираясь, как на первое свидание. В своем роде так оно и было.
Встреча была назначена в элитном клубе, в котором я раньше никогда не был. Прежде чем отправиться туда, я заехал за Женькой, чтоб появиться вместе и не нарушить нашей легенды. Когда он открыл мне дверь, я потерял дар речи. Он выглядел сногсшибательно. Неверно истолковав мой взгляд, Женя заволновался:
- Слишком вызывающе? – Он еще спрашивает… Джинсы в облипку и черный кожаный пиджак шли ему, как ничто и никогда. Выглядел он очень сексуально, хотя даже мысленное признание этого факта все еще повергало меня в шок.
- Нет, не надо. Да и времени уже нету, - я сделал над собой усилие, чтобы не пялиться и принять строгий вид. - Пошли.
Место, в которое нас пригласили, оказалось европейского стиля, никаких восточных изысков, что я отметил сразу и с облегчением.
Наши японские партнеры нашлись в уютном отдельном кабинете. Похоже, они уже начали отмечать, потому что у Имамуры-сана ярко блестели глаза, и он весьма уютно устроился в объятиях своего друга, почти лежа на диванчике. Обстановка явно способствовала исполнению моего плана.
Раскланявшись и сообщив, как счастливы друг друга видеть, мы немножко поговорили об общем проекте, о Японии и русских традициях.
Разговор становился все более оживленным соразмерно с количеством выпитых бокалов. Я все время невольно косился на Женьку. Моя рука, согласно договоренности, лежала на спинке его кресла, поскольку я обещал ему без необходимости не прикасаться.
Мне помог Имамура-сан, предложивший поразмяться, и мы пошли танцевать. Подражая нашим японским друзьям, я положил руки Жене на талию, от чего он весь встрепенулся, но отталкивать не стал.
С каждым движением мы словно становились ближе, по миллиметру сокращая дистанцию. Мы даже не заметили, что японцы уже вернулись к столику и наблюдают за нами.
- Вы с Евгением так трогательно смотрелись, будто это ваш первый танец, - краснея, перевел мне Женька.
Я только мечтательно улыбнулся в ответ, что тут скажешь.
Однако после этого все пошло не очень хорошо.
Женя пил мало, вздрагивал от каждого моего прикосновения. Его нервозность была настолько очевидна, что господин Имамура осведомился, не в ссоре ли мы.
- Нет, чтоб вы, - промурлыкал я, заключая Женю в объятия, чувствуя, как он напряженно замирает в моих руках, словно боясь вздохнуть лишний раз. Откуда такая реакция на простую игру? Или я настолько ему отвратителен? Но не было же такого раньше.
Мысли начали немного путаться.
Время близилось к полуночи, разговоры с общих тем постепенно перетекли на более интимные, мы заговорили о любви.
- Очень непросто встретить подходящего человека. Я столько раз ошибался, - задумчиво изрек Имамура-сан.
- Расскажите, как вы познакомились, - попросил я.
Мне действительно было интересно, ибо японец внушал искреннюю симпатию. Он относился к породе людей ярких, необычных, но деликатных и не вызывающих своим поведением раздражения. В своей жизни я мало таких встречал, хотя, возможно, это издержки моей профессии. Было не совсем понятно, что он нашел в своем спутнике. Молчаливый японец, который только изредка вставлял в разговор отдельные фразы, не произвел на меня особого впечатления.
- О! Об этом красивей рассказывает Сайто–сан, - словно прочитав мои мысли, изрек господин Имамура. Его спутник сдержанно улыбнулся в ответ и приступил к рассказу:
- Новый Год для нас с Имамура-саном особенный праздник. В этот день, ровно шесть лет назад, я вошел в один из своих любимых ресторанов. И увидел его за своим любимым столиком, который, к тому же, заранее резервировал для себя. Похоже, произошла ошибка.
- И вы попросили его освободить? – Впервые почти за час задал от себя вопрос Женя.
Сайто-сан рассмеялся:
- Нет, я поразился, какой этот молодой человек грустный, и попросил разрешения составить ему компанию.
Лицо японца, когда он начал рассказывать, словно осветилось изнутри. Теперь я не назвал бы его совершенно обычным.
После небольшой паузы Сайто–сан продолжил.
- Знаете, у нас принято считать, что в новогоднюю ночь обновляется не только год, но и человек. Вот это и произошло со мной. Наутро я стал совершенно другим. Я развелся со своей женой, с которой много лет не решался расстаться. Сменил работу, потому что начальник не одобрял наших отношений, и ни минуты об этом не жалею.
- Как красиво. - тихо сказал Женька.
Я же не мог оторвать взгляд от целующейся пары, явно вдохновленной приятными воспоминаниями. Почему-то их вид совсем не вызвал у меня отвращения. Может, все дело в том, что Имамура-сан похож на женщину, и смотрелись они очень гармонично.
Именно их поцелуй подтолкнул меня принять решение.
Я залпом осушил свой бокал, наполнил его снова, стараясь не встречаться с Женей глазами, и стал ждать полуночи.
Было очень тяжело вести себя естественно, потому что нервы были на пределе. Я ждал, считая секунды. Вот, бокалы уже наполнены шампанским, идет последний отсчет. Я ощущаю противную дрожь в коленях, но ни за что не передумаю. Бой курантов, мы поднимаем бокалы, японские друзья сплетаются в объятиях и поглощены друг другом настолько, что не заметят и потопа. Женька вполне по-дружески меня обнимает… Пора. Я запускаю руку ему в волосы, пропускаю сквозь пальцы светлые пряди, прижимаю его к себе и, боясь заглянуть в глаза, целую. Не нежно, касанием губ, как собирался, а по-настоящему, с напором, глубоко. Крышу уносит в дальние края, я не могу уже остановиться, только краем сознания понимаю, что он не сопротивляется, но и не отвечает. Когда мне, наконец, удается заставить себя от него оторваться, я замечаю, что сидящие в обнимку японцы внимательно за нами наблюдают. У Имамура-сана донельзя лукавый вид:
- Видишь, дорогой, ты мне проиграл. У них настоящая пара.
Женька повторил его слова в переводе точно, и мне захотелось умереть.
У него был такой вид, словно его обманули и предали. В принципе, так оно и было.
Стоил ли тот проект и та должность потери лучшего друга? Нет, не стоили. Дело было совсем в другом, но как ему теперь это объяснить?
До утра Женька пил не переставая, почти полностью меня игнорируя, и переводил очень плохо, я постоянно терял нить разговора.
Влюбленная пара этого не замечала, так как всецело была поглощена друг другом.
Распрощались мы почти в четыре утра, получив кучу хороших пожеланий, подписанный договор о сотрудничестве и приглашение приехать погостить летом.
Женька был почти никакой, когда я доставил его домой. В такси он спал, но когда мы вошли в квартиру, открыл глаза и сонно-пьяным голосом сообщил мне:
- Сашка, ты сволочь. Я с тобой больше не дружу, - его пальцы цепко вцепились в ворот моей рубашки. – Ты понял меня?
- Понял, - устало произнес я.
Осторожно сгрузил ценную ношу на диван и начал аккуратно стягивать с него куртку, чтоб уложить спать..
- Саш, - снова обиженно протянул Женька. - Ты что, меня насиловать собираешься?
Я после этих слов чуть не умер на месте, поэтому умнее ответа придумать не смог.
- Нет, не собираюсь.
- А почему?
Я пару секунд смотрел на Женьку, не веря, что он мог у меня такое спросить. Потом повалился рядом с ним на диван, сотрясаясь от смеха, грозящего в любой момент перерасти в истерику…
Наутро я долго не мог сообразить, где проснулся. Ощущение было такое, словно мое бесчувственное тело валяется на кровати, а я сам парю где-то под потолком. Пошевелиться получилось не сразу, ибо болело все, что можно. Пока я так лежал, память услужливо проснулась и начала подкидывать картинки вчерашней ночи… или сегодняшнего утра? Не важно. Помню, как Женька с томной грацией, которая подчас просыпается только у людей истинно пьяных, вскарабкался на хохочущего меня и полез целоваться. Я так растерялся, что смог предпринять какие-то действия только, когда его руки уже вовсю шуровали под моей рубашкой. И действия были в корне неправильными: вместо того, чтобы призвать его к порядку, я ответил на поцелуй, помогая избавляться от одежды уже с совершенно конкретным умыслом. Чем я в этот момент думал? Впрочем, не будем углубляться в эту тему.
Когда я оторвался от бессмысленного созерцания потолка, мое внимание сразу привлек почти пустой тюбик крема с надписью «Детский», который почему-то лежал на моей подушке и неприятно колол щеку.
Почему-то? Я вспомнил, как мы с Женькой вытрясали все из тумбочки в поисках «чего-то подходящего», и мне захотелось себя убить. Помню, что вначале у нас ничего не получалось, потом по неопытности я сделал ему больно, но, вспоминая, могу с уверенностью сказать, что это лучший секс в моей жизни. Потому что с любимым человеком. И, кажется, потом ему тоже понравилось. Я помню, как он засыпал, уткнувшись мне в плечо.
А где он сейчас? Я подскакиваю с постели, в голове проносятся мысли, одна ужаснее другой. Квартира кажется пустой. Я кидаюсь искать обычный телефон, потом понимаю, что мне может помочь только мобильник, в котором записан Женькин номер.
И где я его вчера бросил? Мог и в ресторане забыть.
Я опускаюсь на пол, от собственного бессилия хочется рвать на себе волосы.
Щелкает замок. Я вздрагиваю, но не успеваю быстро подняться.
Женька смотрит на меня с изумлением:
- Ты чего?
Вместо ответа я налетел на него вихрем и только несколько минут спустя смог выговорить:
- Больше никогда так меня не пугай. Слышишь?
- Я в магазин ходил, у меня в холодильнике пустота…
Стиснул его сильнее, не желая слушать никаких отговорок. Кажется, не нужны объяснения, слишком давно мы друг друга знаем. А без хорошего кофе нам сейчас точно не обойтись.
Я говорил ведь уже, что Новый Год – волшебный праздник? Самый мой любимый…
Фэндом: ориджинал
Название: Лучшие друзья
Автор: Maxim
Бэта: Ирис
Пейринг: два друга-натурала
Жанр: юмор, слеш
Рейтинг: R
Саммари: лучшие друзья, всегда вместе, новые знакомые приняли их за любовников.Сначала ребята в шоке, а потом присмотрелись к друг другу. Желательно в российских реалиях.
читать дальшеВ Новый Год многие люди мечтают изменить свою жизнь, начать что-то с чистого листа. Я никогда не понимал их. Что особенного в этом празднике? Лично я не находил в нем никакой магии и с радостью встречал его на любимой работе. Впрочем, со мной всегда в этот день были мои близкие люди: Лика и Женька – переводчики нашей фирмы, моя невеста и мой лучший друг. И я жил полноценной жизнью: почти все время уделял призванию, окунаясь в любимый мир рекламы с головой, но при желании всегда имел под рукой отдушину.
Мне казалось, что я очень люблю их обоих, Лику и Женьку, хотя никогда не задумывался над этим.
Жизнь текла в своем привычном русле, я создавал рекламные проекты один успешнее другого, и мало обращал внимания на ход времени, между делом раз в году выпивая ноль часов бокал шампанского, да и то под давлением Женьки, ибо не употребляю алкоголь принципиально.
Мы с Женькой дружим еще со школы. В младших классах я защищал его от хулиганов, а потом он пошел в секцию дзюдо и к старшим классам ситуация кардинально изменилась, теперь уже Женька спасал меня от гнева парней, которых бросали ради меня мои часто сменяющиеся подружки.
Мы были настоящей бандой: вместе прогуливали уроки, вместе выкурили на двоих первую сигарету (для меня она так и осталась единственной, а Женька курит до сих пор), вместе купили алкогольную бурду в жестяной банке, горячо убеждая абсолютно равнодушную к букве закона продавщицу, что нам есть восемнадцать. Друг для друга мы были героями. Возможно, для Женьки я до сих пор являюсь таковым, не знаю, но мое отношение к нему изменилось.
После школы каждый выбрал свой путь: я пошел осваивать влекущий меня чуть ли не с детства мир рекламы, свято веруя в свой успех. Выбор Женьки меня огорошил. Ни с кем не посоветовавшись, он подал документы на филологический, причем, выбрал какие-то редкие языки. Зачем это было нужно почти профессиональному спортсмену, я до сих пор не понимаю и считаю это глупостью, хотя, благодаря этому, возможно, мы до сих пор не потеряли друг друга. После окончания ВУЗа я сразу же устроился стажером в ту фирму, где сейчас возглавляю целое направление. Женька же промышлял письменными переводами с японского, перебиваясь временными заработками, закончил зачем-то дизайнерские курсы, потом еще какие-то. А потом мне позвонила его мама и, тайком от Женьки, слезно попросила взять его на работу. Я не смог отказать, ибо и сам очень за него переживал. Моими основными клиентами были как раз японцы, но загвоздка состояла в том, что в тот момент у меня уже была Лика, которая замечательно справлялась со своими обязанностями.
Мне пришлось потратить много времени на уговоры взять помощника, который будет заниматься только письменными переводами, в то время как она будет заниматься делегациями и телефонными переговорами. Думаю, окончательно мы пришли к консенсусу, когда пили кофе после ресторана у Лики дома, ибо наутро вопрос с работой для Женьки был положительно разрешен. И я убил сразу двух зайцев – вернул лучшего друга и завел постоянную девушку, с которой у нас хронически совпадал рабочий график. Но, даже если отбросить такие меркантильные соображения, Лика была хороша во всех отношениях и,самое главное, умна.
А Женька… когда он пришел ко мне работать, словно и не было того периода охлаждения, с ним я снова чувствовал беззаботным школьником, без проблем и обязательств, но с твердым ощущением себя вершиной мира, просто потому что рядом есть человек, который верит в мою исключительность. С его приходом мои дела еще больше пошли в гору, я получал повышение за повышением, не отдавая себе отчета, почему я летаю, как на крыльях.
Где-то в редкие минуты отдыха между покорением вершин я сделал предложение Лике, она с радостью его приняла, что абсолютно меня не удивило, я самонадеянно мнил себя мечтой любой девушки. Успешный, стильный, все секретарши офиса были в меня влюблены, наперебой расхваливая то, как я умею носить деловые костюмы. Пару раз меня даже сравнили с Аленом Делоном, что дало повод Женьке ехидно надо мной поржать. «Тебя назвали мечтой гомосексуалиста, Саш», - глумился этот мерзавец, после чего я ехидно заметил, что Женька вполне может сойти за «мечту натурала», когда отворачивается к компьютеру: мешковатый свитер, светлый хвостик волос – вполне можно принять за не очень опрятную леди. Естественно, он полез в драку, отстаивая свое право на сильный пол, за этим занятием нас, хохочущих, и застала Лика.
- Саш, нам надо поговорить, - стоит отметить, что моя будущая «половина» уже вторую неделю была не в духе, но я не беспокоился, списывая все на трудности, возникшие с крупным, но очень упрямым клиентом.
Я находил эту историю даже забавной: некий Имамура-сан вложился в проект фешенебельного отеля с дорогими номерами. То, что японец захотел вложиться в русский гостиничный бизнес – это уже странность. Но вот желание назвать супер-современый комплекс «Дружба» - уже маразм. Но как объяснить упертому иностранцу что страшнее «Дружбы» может быть только «Пионер» или «Красные зори», не потеряв при этом клиента? Да, это проблема, и над ней придется работать не когда-нибудь, а под самый Новый Год, когда заказчик приедет принимать первый готовый комплекс, а заодно выбирать рекламщиков.
В отличие от Лики я во всем этом видел только позитив: взял нам один номер с большой королевской кроватью и джакузи, собираясь хорошо провести время, даже если проект уйдет более покладистым конкурентам. Впрочем, неудача вполне могла отсрочить мое повышение, о чем я благоразумно старался не думать.
Удивившиеся в начале организаторы встречи порадовались, когда узнали, что со мной едет невеста. Имамура-сан оказывается любит неформальную обстановку, и влюбленные пары вызывают у него приступ стариковского умиления. Я плохо себе представлял умиляющегося японца – за все время, что с ними работал, не видел такого ни разу, но это, похоже, необычный экземпляр. Порадовавшись везению, я уже продумал план действий…
- Саш, ты меня слушаешь? – Голос Лики вывел меня из задумчивости.
Мы расположились в моем кабинете и, как всегда в это время, мирно пили кофе. Изнывающего от любопытства Женю мы сегодня к нам в компанию не взяли.
- Да, милая, - я состроил крайне заинтересованное лицо. Лика тут же виновато отвела взгляд, ее пальцы нервно теребили цепочку браслета на руке. Мне стало неспокойно…
- Я увольняюсь, Саш, с завтрашнего дня. В счет отпуска, которого у меня четыре года не было, пойдет отработка. Я все обдумала, на новом проекте меня заменит Женька, ему нужно дать шанс…
- Лик, подожди, - я с большим трудом вставил слово. – Что за шутки такие? Это розыгрыш, да?! – Я ни на секунду не поверил в происходящее. Она ж не просто мой сотрудник, Лика – моя будущая жена. А значит, мы все решим.
- Заявление уже подписано у начальства. Так будет лучше.
- Лучше? Кому?! – Я совсем ничего не понимал.
- Нам всем. Саш… я люблю другого.
Минута ушла у меня на то, чтобы осознать, что она сказала, и что я ничего не чувствую по этому поводу. Вернее, мне было очень жаль потерять важного сотрудника. Все личное сразу отошло на второй план.
- Лик, тебе не обязательно увольняться, мы можем…- начал я, тщательно подбирая каждое слово.
- Это Генрих. И ухожу я к нему… так вышло, - она говорила что-то еще, но я не слушал. Галстук стал тесен, в глазах потемнело. Вот так двумя словами можно довести нормального человека, что его хватит удар. Моя невеста не может уходить к недругу из конкурирующей фирмы.
- Генрих?! Но он же гей! – Вот первое, что я смог произнести после пяти минут Ликиного монолога.
- Никакой он не гей! Он просто творческий человек и любит ярко одеваться! Он интересный и необычный, не то что…
Она испуганно осеклась, но и так было понятно, что она хотела сказать – не то, что ты.
- Саш, прости!
Лика повисла бы у меня на шее, если б я не остановил. В глазах искреннее раскаяние.
-Я веду себя отвратительно, я во всем виновата от и до. А ты очень хороший, замечательный человек. Мама меня убьет. Когда узнает.
- Но уходишь ты к Генриху.
- Саш, пойми, я просто устала быть бесплатным приложением к работе! Так нельзя. У меня тоже есть чувства…
- А у меня, значит, нет? – Я из последних сил сдерживался, чтоб не сорваться на неподобающую мужчине истерику. – Ты ведь уходишь не просто к другому и не просто переходишь на работу к конкурентам. Ты уходишь к человеку, который всеми силами старается оставить меня без работы! Его интересуют именно мои проекты. И ты, конечно же, много ему выболтала наших секретов в постели, да?
Тут я получил звонкую пощечину, и Лика выбежала из моего кабинета с оскорбленным выражением честного лица, звонко простучала шпильками по коридору и навсегда покинула мою жизнь, громко захлопнув дверь в конце.
Минут пятнадцать я отходил от шока. Потом еще час. За этим занятием и застал меня Женя.
- Вот стерва!
Естественно, лучший друг принял мою сторону сразу же и безоговорочно. Потом, помолчав немного, бодро добавил.
- Не переживай, я с тобой поеду в этот дурацкий санаторий «Дружба» и все сделаю в лучшем виде.
Я жалобно застонал, представив себе этот «лучший вид». Если бывают плохие дни, то это будет худший в моей жизни.
- Это не санаторий, Женя, - устало объяснил я. - Это будущий навороченный отель для VIP-персон.
Женька посмотрел на меня с интересом, потом закончил за меня:
- Час от часу не легче…
Я согласился с ним абсолютно, особенно когда, стоя в мраморном холле отеля, размышлял, что у Генриха хватит наглости притащить с собой в качестве переводчицы Лику. У него и так теперь преимущество по всем фронтам, а теперь…
С тоской посмотрел на Женю, восхищенно озирающегося по сторонам.
- Вау! Красотень какая. Мне положительно нравится эта «Дружба».
В отличие от меня, у друга настроение зашкаливало за отметку хорошее. И выглядел он на все сто, что я еще раз отметил с благодарностью. Вопреки опасениям, информацию о том, что он должен быть в деловом костюме, Женька принял стоически. Поскольку в его гардеробе такой крамолы отродясь не водилось, ему пришлось потратить целый день на смену имиджа, да еще имея в спутницах одну из секретарш. Результат превзошел все мои, довольно скромные ожидания: он выглядел отпадно. Светло-серый костюм сидел на нем, как влитой, светлые волосы аккуратно (что вообще фантастика) собраны сзади, рубашка и галстук идеально гармонируют… У него даже выражение лица будто изменилось, стало чуть надменным. Я не заметил, что смотрю на него с былым детским восхищением.
Женька изучал обстановку, я Женьку, и мы совершенно не заметили подошедшего к нам администратора.
- Вы и есть господин Серебряков, а это ваша…ваш… - глаза у женщины почему-то сделались похожими на плошки, когда она увидела Женьку. Нет, конечно, не поэтому. Он и вправду хорош сегодня, но чтоб произвести такое впечатление… Я испытал чувство гордости за друга.
- Это мой переводчик.
- Понятно-понятно, - дама быстро покивала головой. – Извиняюсь, просто получилось немножко неожиданно…но так даже лучше. Забыла представиться, я Анна. Господин Имамура немного задерживается, приедет завтра утром. Вот ключ от номера, вас проводят. Обращайтесь ко мне, если что-то понадобится.
Женька наградил меня многозначительным взглядом, улыбаясь, как кот на сметану. Похоже, воображение уже рисовало ему джакузи, девочек и шампанское. Как бы ему помягче намекнуть, что мы работать сюда приехали?
Администраторша умиленно наблюдала за нашими гляделками, явно ничего не понимая… Когда мы уже отошли от стойки, до меня донесся вздох и восхищенное:
- Ах, какая красивая пара!
Я замер в возмущении, но Женька меня утянул в лифт, где буквально сложился пополам от хохота.
- Вот, это ты во всем виноват! Сам хорош, и меня одел как педи…
- Я хорош?! – Это уже слишком. – У бедной женщины с головой не в порядке просто! Надо ж было додуматься…
Лифт издал плавное «дзинь», доставив нас на нужный этаж. Я продолжил ругаться дальше, Женька ржать. Когда мы дошли до нашего номера, мне уже хотелось придушить друга тем самым галстуком, который он так любезно ради меня надел.
Мы с шумом ввалились в номер. Я сразу же стал размышлять, на какую из тумбочек положить ключ, чтоб не потерять, отметив про себя между делом, что Женька почему-то притих. Когда я осмотрелся по сторонам, мы притихли уже вместе. Комната была хороша, просторна. В центре стояла большая королевская кровать, на которой поверх белого атласного покрывала кто-то выложил сердце из алых лепестков. У стеклянных раздвижных дверей, ведущих на балкон, был накрыт столик на двоих, украшенный двумя фарфоровыми чашечками с водой, в каждой из которых плавало по маленькой зажженной свечке. Будь здесь Лика, она бы завизжала от того, как это все мило. Но Лики не было. До меня медленно начало доходить, что произошло.
- Жень, послушай, случилось недоразумение…
- Не подходи, противный! Я всегда подозревал… Но чтоб так открыто! – Женька снова загоготал.
- Я забыл отменить, сказать, что я не с Ликой.
- Да понял я, расслабься. Я спать хочу, завтра поменяем, - Женька уже освободился от галстука и стягивал пиджак.
- Как завтра?! Если мы проведем тут ночь, все решат что мы – голубые.
- Хоть фиолетовые. Слушай, тебе не детей крестить с этим японцем, пусть подписывает контракт и катится обратно.
Увидев мое расстроенное лицо, этот гад стал мурлыкать какую-то песенку и пританцовывать. Если учесть, что в этот момент он раздевался, все смотрелось как-то двусмысленно.
Зато я улыбнулся. Ладно, чего я, в самом деле? Скажем завтра, что произошла ошибка. Глядя, как чуть-чуть вразвалочку бывший дзюдоист Женька шлепает в ванну, я вспомнил, как фанател в старших классах от его спортивной фигуры. Очень хотел быть таким же. А сейчас не хочу. Я тягаю гантели каждый день и у меня все ничуть не хуже.
Почему-то сразу после этих мыслей вспомнилась Лика, и я впервые за много лет отчаянно закомплексовал, подумав, что Женьку навряд ли когда-то бросали девушки за то, что он правильный и скучный. Он ведь такой непосредственный…
Словно в подтверждение моей правоты Женька вышел из ванны совершенно голым, зато с полотенцем на голове. Перехватив мой удивленный взгляд, он сообщил:
-Это, чтоб вода с волос не стекала. У меня не короткий ежик, как у некоторых.
- Прекрасно. Трусы надень! – рявкнул я, запираясь в ванной.
Он это ведь нарочно все делает? Конечно. Клоун.
Когда я вышел, Женька уже лежал под одеялом. Лепестки частью валялись на полу, но все скидывать он не стал, что я тут же поспешил исправить. И меня жутко бесило, как насмешливо он следил за моими манипуляциями.
- Спокойной ночи, - процедил я сквозь зубы, заползая под одеяло и поворачиваясь к нему демонстративно спиной. Хорошо еще, что кровать гигантская, подумал я, чуть расслабившись и начав дремать.
Но поспать спокойно мне не дали. Мой только начавший зарождаться сон был прерван крепкими объятьями, которые мое сонное сознание оценило как очень уютные. Я почувствовал прикосновение губ к своему уху и услышал страстный шепот:
- Прости меня, сладкий…Будь уже моим!
Думаю, излишне говорить, что я упал с кровати, а мой вопль слышала, наверное, половина гостиницы, будь она заселена.
- Идиот! Кретин!
К концу монолога я уже оседлал Женьку, старательно приладил подушку к его лицу.
Он вяло отбивался и дико ржал.
– Чудовище…
Я понял, что уже сам смеюсь, и постепенно все сегодняшние неприятности отходят на второй план. Какой же он хороший друг. Хоть и редкий придурок. С этими мыслями я и заснул, приняв клятвенные заверения, что больше моей персоны домогаться не будут.
Выспался я отменно, о чем свидетельствовала расползшаяся по лицу улыбка еще до того, как я открыл глаза. Было очень удобно и хорошо. На плече у меня дремала, уютно посапывая, Лика. Я притянул ее поближе, зарывшись носом во вкусно пахнущие шампунем волосы. Значит, все приснилось.
- Саш…
Голос звучит немножко неуверенно и осторожно. Точно не Ликин. Женька. Я крепко зажмурился, досчитал до десяти и, поняв, что наваждение никуда не денется, устало поинтересовался:
- Жень, когда ты уже, наконец, подстрижешься, а?
Женька на это только виновато пожал плечами.
– И что ты делаешь на моей половине кровати?!
- Мы не на твоей половине, - обиженно сообщило мне это чудовище. – Мы строго по центру. Видимо, ночью нам одновременно стало холодно, захотелось ласки и тепла…
- Еще одно слово, и я останусь без переводчика!
Я выполз из кровати, торопясь в душ. Как оказалось, зря торопился.
Мы успели позавтракать вдвоем с Женькой, затем долго гуляли по зимнему лесу.
Выяснилось, что господин Имамура сможет нас принять только к вечеру, и то, если найдется время.
Чем ближе было назначенное время, тем я становился мрачнее. Даже присутствие Женьки и хорошая погода мне не помогали. Я подозревал, что вредный японец назначил нам совместную встречу с Генрихом. И там будет Лика. И я буду выглядеть, как полнейший идиот, эдакий классический образчик.
- Да не парься, Сашка, все будет супер!
Я мрачно посмотрел на резвящегося, как ребенок, Женьку и тут же схлопотал снежком по носу. Естественно, мои мысли сразу же ушли в другое русло.
Где здесь ближайшая канава, чтоб выкинуть туда это впавшее в детство недоразумение?
Как говорится, обед подкрался незаметно. Мы сидели с Женькой в пустом ресторане отеля за единственным сервированным столом, накрытым на шестерых. Мое настроение сразу же упало ниже плинтуса. Нетрудно догадаться, кто еще будет.
И, по закону жанра, в этот момент под ручку в ресторан входят сияющая Лика и гордый Генрих – картина маслом.
- О, здравствуйте! Вы уже ждете? И давно?
Вполне себе вежливое приветствие.
- И вам не болеть, - ответил за меня Женька.
Грубо, конечно, но в этот раз я был не против.
- Хорошо выглядите, Евгений, - сделал комплимент Генрих.
Ну, и кто будет мне говорить после этого, что он не гей? Впрочем, Женька сегодня, действительно, очень хорош. Только меня это почему-то чуть-чуть разозлило. Захотелось дать Генриху по морде и вовсе не за Лику. Кстати, меня она игнорирует. Это плохо, не хватало только скандала на деловых переговорах.
Я ущипнул под столом Женьку, который собрался в ответ изречь что-то вроде «а вам, Генрих, так к лицу женская блузка».
Уверен на все сто, после этого Лика точно вцепилась бы ему в физиономию. Хотя то, что надел ее новый жених только с большим натягом можно принять за рубашку.
В этот момент распахнулись двери ресторана, избавляя нас от затянувшейся неловкой паузы, и вошли двое. Пока они шли к столику, я успел пару раз удивиться. Во-первых, господин Имамура оказался моложе, чем я представлял, с виду он не разменял и сорока лет. Это оказалось для меня хорошей новостью, ибо я ожидал увидеть стареющего маразматика. А во-вторых…. Меня поразила его спутница. Хоть я ничего не понимаю в их канонах красоты, она показалась мне очень красивой. Рост у девушки был европейский, над своим спутником она возвышалась где-то на голову, хотя и не носила каблуков. Одета незнакомка в свободную мужскую рубашку и джинсы, длинные волосы свободно струились, не отягощенные какой-либо прической. Такой женщине не нужны всякие там ухищрения, подумал я, злорадно посмотрев на застывшую Лику. Почему-то она была в шоке, раньше не замечал за ней такой реакции на других женщин, даже на красивых.
Впрочем, я чуть было не прокусил себе язык, когда поравнявшись с нашим столиком, девушка заговорила низким бархатистым голосом, и Женька мне перевел:
- Добрый вечер, я Имамура Таширо. А это мой друг Сайто Амане. Извините, что заставили вас ждать, было слишком много дел.
Думаю, у нас у всех были очень красноречивые лица, потому что Имамура-сан как-то сочувственно нас оглядел и предложил:
- Может, за знакомство?
Вино оказалось обалденно вкусным, как и сам ужин. Постепенно я расслабился, и моя отвисшая челюсть вернулась обратно.
Правда, Генрих сориентировался быстрее и уже вовсю обсуждал с господином Имамура перспективы предстоящей рекламной компании отеля «Дружба», если он воспользуется услугами их фирмы. Лика самозабвенно переводила. Я тем временем собирался с мыслями, а Женька чуть ли не ерзал от нетерпения, ожидая, когда же мы начнем. Но торопиться нельзя. После всего, что произошло, на кону стоит моя репутация. Контракт должен быть наш.
- А вы что мне скажете? – Внимательно выслушав Генриха, обратился ко мне господин Имамура.
- Я хотел бы поговорить о названии проекта. «Дружба» мне видится не самым удачным вариантом.
- Почему? – По лицу японца было не понять, как он отнесся к моему заявлению. Я, осторожно подбирая слова, объяснил, что такое название будет ассоциироваться с гостиницей «советского типа», что затруднит раскрутку. Имамура-сан, казалось, внимательно меня слушал. Приободрившись, я продолжил:
- Если вам будет угодно, я могу озвучить кое-какие идеи, как лучше…
- Не стоит. Поговорим об этом позже.
Имамура-сан отвернулся и о чем-то негромко заговорил со своим спутником.
Это был провал. Или мне только показалось? Я посмотрел на напряженного Женю, перевел взгляд на Генриха и Лику.
Нет, это был не провал. Это был провал провалов.
Дальше ужин шел своим чередом: принесли основные блюда, о делах больше не говорили. Генрих, не стесняясь, демонстрировал свои нежные чувства к Лике, она загадочно улыбалась ему в ответ. Японские гости держались за руки. Мы с Женькой чувствовали себя не в своей тарелке. Это самый странный деловой ужин, какой мне когда-либо доводилось видеть…
- А почему вы с Евгением так холодны? Вы же пара?
Это Имамура-сан у меня что-то спросил, и Женька с каменным лицом отчеканил эту глупую шутку. Я молча воззрился на него, ожидая, когда он закончит валять дурака и даст мне нормальный перевод фразы.
Вместо этого мой друг после небольшого замешательство и с какой-то безумной решимостью во взгляде резко придвинулся и прежде, чем я успел хоть что-то пикнуть ему в ответ, заключил меня в объятия. Я офигел настолько, что не смог даже пошевелиться. Ощущения были очень странными. Прядь Женькиных волос щекотала мне щеку, его запах, прикосновения – все породило во мне очень противоречивые эмоции. Захотелось прижать покрепче, зарыться лицом в волосы, как я это делал с девушками, но при этом мне также хотелось с воплями убежать из ресторана.
В чувства меня привел Женькин шепот:
- Господин Имамура сказал, что мы очень красивая пара. Он в восхищении. Видимо, слухи о нашем «романе» долетели до него в рекордные сроки. И только не говори мне, что ты не желал бы этим воспользоваться, - видя мое замешательство, он продолжил. – На Лику посмотри.
Я послушно перевел взгляд на свою бывшую девушку.
Да, на это стоило посмотреть.
Лика сидела, округлив рот в правильную букву «о», с застывшим взглядом, а довершала картину не донесенная до рта вилка, с которой капал на платье соус. После этого решение было принято мной моментально: я стиснул, чуть ли не до хруста, Женьку в ответном объятии, состроил очаровательную улыбку японцам и сказал:
- Да, мы уже давно вместе и любим друг друга.
Под звон выпавшего из рук Лики столового прибора я ткнул незаметно в бок замешкавшегося от моей прыти Женю.
– Переводи.
Во мне проснулся какой-то юношеский азарт, мысли быстро выстраивались в стройную линию. Я отомщен, одним махом вычеркнув себя из списка самых больших идиотов этого вечера, добавив туда два других имени. Лика и Генрих от такого просто выпали в аут и вернутся к нам нескоро. А потенциальные клиенты явно голубые. Отсюда вывод – у нас остался шанс поквитаться и увести еще заказ у конкурентов. Да ради этого я не знаю на что готов! Даже поцеловать Женьку, наверное, не отказался бы.
После этой мысли я постарался немножко себя успокоить и притормозить, чему не очень способствовало заказанное японскими гостями шампанское, с целью выпить «за дружбу народов». Видимо, хорошо они успели выучить русские традиции.
Я пил, рассказывал анекдоты, лапал уже начавшего чуть-чуть краснеть Женю и чувствовал себя счастливым.
От другой пары за нашим столиком было вообще не слышно ни звука. Я так вошел в раж, изображая пылкого возлюбленного, что даже возбудился. Впрочем, это без труда можно списать на пикантность ситуации и алкоголь.
Когда мы, наконец, собрались прощаться, господин Имамура, который к тому моменту мне казался уже невероятно приятным человеком, предложил назначить еще одну встречу, чтоб обсудить детали.
В номер я ввалился в компании Жени совершенно окрыленным. Когда я плюхнулся на кровать и принялся ржать, он задумчиво у меня осведомился:
- Саша, ты не думаешь, что мы переиграли?
- Переиграли?! Ты лица их видел? – Меня скрутил новый приступ хохота. Отсмеявшись вволю, я продолжил. – И к тому же, Жень, я все просчитал. Это будет классной новогодней шуткой, идеальной для корпоратива. А Лике и Генриху никто не поверит. Даже если начнут ходить слухи, кому это интересно? Многие искренне считают, что все рекламщики - пидоры. Вот и пусть.
- Будем соответствовать, да?
Я только сейчас обратил внимание, что Женька не хохочет за компанию, и вид у него очень серьезный.
- Что? - Я посмотрел на него в изумлении.
- Ты возбужден. Это из-за того, что за столом была Лика?
- Нет. Просто так, – я уже начал на него немного злиться. Он, видимо, забыл, кто все начал.
- «Просто так» бывает только в шестнадцать, - заметил Женька все с той же серьезной миной. Я чуть не взвыл.
- Жень, ты намекаешь, что у меня на тебя стоит? И что? Будут какие-то дельные предложения? Если нет, то я в душ, - и гордо прошествовал мимо пораженного Женьки.
После водных процедур я заснул моментально, вяло подумав напоследок, что завтра надо будет извиниться. Нехорошо как-то получилось.
В итоге, во сне я извинялся перед ним всю ночь. Да так, что потом я офигел, вспоминая. Мне снилось такое… в таких позах… Утром я не смог даже посмотреть на Женьку, не то, что извиниться. Он пытался меня как-то расшевелить, узнать причину, но без толку. Я был совершенно невменяем.
Когда мы вернулись в город, сразу же взял два дня отгула, чтоб разобраться в своих чувствах. По всему выходило, что я гей, и я влюблен. Точнее, я влюблен в Женю, и из этого явствует, что я гей. Увидеть его мне хотелось просто безумно, но я честно отключил телефон, устав скидывать звонки. Хорошо, надо успокоиться и подумать: что мне теперь с этим делать? За два дня ответ меня так и не посетил.
Когда я вышел на работу, то постарался свести контакты с Женькой к минимуму. Попросил мне подыскать нового переводчика для переговоров, хотя все ожидали, что я оставлю на этом месте своего друга, а ему возьму помощника. Женька все воспринял неожиданно спокойно, ни о чем меня не спрашивал, занимался своей работой. Меня даже задело, что его словно совсем не волнует тот факт, что я перестал к нему заходить.
Жизнь снова, кажется, стала искать привычную колею. Последние дни перед Новым Годом прошли очень обыденно: завершение всех проектов, деловые переговоры с представителем Имамуры-сана о контракте, который был у нас уже практически в кармане.
Женька все очень хорошо переводил, держался молодцом, но мне его присутствие доставляло почти физическую боль. Я винил только себя. Как можно столько лет было ничего не замечать? Когда-то, еще до института, я без смущения мог сказать, что Женька для меня самый близкий и любимый человек на свете. И мне было все равно, кто и что об этом подумает. От того, что я стал скрывать свои чувства даже от себя, ничего не изменилось. Нет, все стало намного хуже. Теперь мне даже мало просто его касаться, хотелось большего. Это как рецидив опасной затаившейся на время болезни, но поделать с этим я ничего не мог.
Когда переговоры были закончены, Женя нагнал меня в коридоре, я сразу напрягся, ожидая тяжелого разговора.
- Александр, можно вас на два слова?
Я настолько обалдел от такого обращения, что безропотно позволил затащить себя в пустующий кабинет.
- Жень, я…
- Не перебивай. У меня для тебя новости, просто замечательные. Господам японцам так полюбилась наша «красивая пара», что они приглашают нас встретить Новый Год вместе. И контракт подпишут ночью, так сказать, под бой курантов.
- Ты, конечно же, сказал, что у нас другие планы?
Внутри меня все похолодело.
- Я бы с удовольствием, - в голосе Женьки чувствовалась неприкрытая ирония. – Только тебе не кажется, что они могут обидеться и изменить свои намерения по поводу сотрудничества? Ради чего все это было?
Резонные вопросы, на которые у меня нет ответа…
- Саш, послушай, - продолжил Женька. – Я понимаю, что ты обо мне подумал и что ты больше не хочешь со мной общаться, но это наша работа.
Меня словно током ударило. Вот как он все видит? Все это время он думал, что я избегаю его, потому что заподозрил какой-то интерес к своей персоне? Да я же об этом мечтаю! Тут, как это бывало не раз в работе, на меня снизошло озарение. Это мой шанс. Зачем отказываться от всего раньше времени?
- Ты прав, Жень. Поедем, повеселимся. И забудь обо всем. Мы друзья, - сделав над собой усилие, я дружески похлопал его по спине, стараясь заглушить остальные желания.
Женька недоверчиво на меня посмотрел, я в ответ изо всех сил изобразил честные глаза, за что наградой мне стали его счастливая улыбка и облегчение, отразившееся на лице.
- Друзья? Да тебя убить мало!
Еще час у нас ушел на препирательства и продумывание стратегии поведения в новогоднюю ночь. Женька ничего не знал, но у меня уже был свой план, которым я не собирался с ним делиться. Домой я вернулся совершенно счастливым, стараясь не думать, что будет, когда я получу ответ на свой самый главный вопрос.
Оставшиеся до праздника дни пролетели незаметно. Тридцать первого декабря напряжение достигло апогея. Я нервничал, собираясь, как на первое свидание. В своем роде так оно и было.
Встреча была назначена в элитном клубе, в котором я раньше никогда не был. Прежде чем отправиться туда, я заехал за Женькой, чтоб появиться вместе и не нарушить нашей легенды. Когда он открыл мне дверь, я потерял дар речи. Он выглядел сногсшибательно. Неверно истолковав мой взгляд, Женя заволновался:
- Слишком вызывающе? – Он еще спрашивает… Джинсы в облипку и черный кожаный пиджак шли ему, как ничто и никогда. Выглядел он очень сексуально, хотя даже мысленное признание этого факта все еще повергало меня в шок.
- Нет, не надо. Да и времени уже нету, - я сделал над собой усилие, чтобы не пялиться и принять строгий вид. - Пошли.
Место, в которое нас пригласили, оказалось европейского стиля, никаких восточных изысков, что я отметил сразу и с облегчением.
Наши японские партнеры нашлись в уютном отдельном кабинете. Похоже, они уже начали отмечать, потому что у Имамуры-сана ярко блестели глаза, и он весьма уютно устроился в объятиях своего друга, почти лежа на диванчике. Обстановка явно способствовала исполнению моего плана.
Раскланявшись и сообщив, как счастливы друг друга видеть, мы немножко поговорили об общем проекте, о Японии и русских традициях.
Разговор становился все более оживленным соразмерно с количеством выпитых бокалов. Я все время невольно косился на Женьку. Моя рука, согласно договоренности, лежала на спинке его кресла, поскольку я обещал ему без необходимости не прикасаться.
Мне помог Имамура-сан, предложивший поразмяться, и мы пошли танцевать. Подражая нашим японским друзьям, я положил руки Жене на талию, от чего он весь встрепенулся, но отталкивать не стал.
С каждым движением мы словно становились ближе, по миллиметру сокращая дистанцию. Мы даже не заметили, что японцы уже вернулись к столику и наблюдают за нами.
- Вы с Евгением так трогательно смотрелись, будто это ваш первый танец, - краснея, перевел мне Женька.
Я только мечтательно улыбнулся в ответ, что тут скажешь.
Однако после этого все пошло не очень хорошо.
Женя пил мало, вздрагивал от каждого моего прикосновения. Его нервозность была настолько очевидна, что господин Имамура осведомился, не в ссоре ли мы.
- Нет, чтоб вы, - промурлыкал я, заключая Женю в объятия, чувствуя, как он напряженно замирает в моих руках, словно боясь вздохнуть лишний раз. Откуда такая реакция на простую игру? Или я настолько ему отвратителен? Но не было же такого раньше.
Мысли начали немного путаться.
Время близилось к полуночи, разговоры с общих тем постепенно перетекли на более интимные, мы заговорили о любви.
- Очень непросто встретить подходящего человека. Я столько раз ошибался, - задумчиво изрек Имамура-сан.
- Расскажите, как вы познакомились, - попросил я.
Мне действительно было интересно, ибо японец внушал искреннюю симпатию. Он относился к породе людей ярких, необычных, но деликатных и не вызывающих своим поведением раздражения. В своей жизни я мало таких встречал, хотя, возможно, это издержки моей профессии. Было не совсем понятно, что он нашел в своем спутнике. Молчаливый японец, который только изредка вставлял в разговор отдельные фразы, не произвел на меня особого впечатления.
- О! Об этом красивей рассказывает Сайто–сан, - словно прочитав мои мысли, изрек господин Имамура. Его спутник сдержанно улыбнулся в ответ и приступил к рассказу:
- Новый Год для нас с Имамура-саном особенный праздник. В этот день, ровно шесть лет назад, я вошел в один из своих любимых ресторанов. И увидел его за своим любимым столиком, который, к тому же, заранее резервировал для себя. Похоже, произошла ошибка.
- И вы попросили его освободить? – Впервые почти за час задал от себя вопрос Женя.
Сайто-сан рассмеялся:
- Нет, я поразился, какой этот молодой человек грустный, и попросил разрешения составить ему компанию.
Лицо японца, когда он начал рассказывать, словно осветилось изнутри. Теперь я не назвал бы его совершенно обычным.
После небольшой паузы Сайто–сан продолжил.
- Знаете, у нас принято считать, что в новогоднюю ночь обновляется не только год, но и человек. Вот это и произошло со мной. Наутро я стал совершенно другим. Я развелся со своей женой, с которой много лет не решался расстаться. Сменил работу, потому что начальник не одобрял наших отношений, и ни минуты об этом не жалею.
- Как красиво. - тихо сказал Женька.
Я же не мог оторвать взгляд от целующейся пары, явно вдохновленной приятными воспоминаниями. Почему-то их вид совсем не вызвал у меня отвращения. Может, все дело в том, что Имамура-сан похож на женщину, и смотрелись они очень гармонично.
Именно их поцелуй подтолкнул меня принять решение.
Я залпом осушил свой бокал, наполнил его снова, стараясь не встречаться с Женей глазами, и стал ждать полуночи.
Было очень тяжело вести себя естественно, потому что нервы были на пределе. Я ждал, считая секунды. Вот, бокалы уже наполнены шампанским, идет последний отсчет. Я ощущаю противную дрожь в коленях, но ни за что не передумаю. Бой курантов, мы поднимаем бокалы, японские друзья сплетаются в объятиях и поглощены друг другом настолько, что не заметят и потопа. Женька вполне по-дружески меня обнимает… Пора. Я запускаю руку ему в волосы, пропускаю сквозь пальцы светлые пряди, прижимаю его к себе и, боясь заглянуть в глаза, целую. Не нежно, касанием губ, как собирался, а по-настоящему, с напором, глубоко. Крышу уносит в дальние края, я не могу уже остановиться, только краем сознания понимаю, что он не сопротивляется, но и не отвечает. Когда мне, наконец, удается заставить себя от него оторваться, я замечаю, что сидящие в обнимку японцы внимательно за нами наблюдают. У Имамура-сана донельзя лукавый вид:
- Видишь, дорогой, ты мне проиграл. У них настоящая пара.
Женька повторил его слова в переводе точно, и мне захотелось умереть.
У него был такой вид, словно его обманули и предали. В принципе, так оно и было.
Стоил ли тот проект и та должность потери лучшего друга? Нет, не стоили. Дело было совсем в другом, но как ему теперь это объяснить?
До утра Женька пил не переставая, почти полностью меня игнорируя, и переводил очень плохо, я постоянно терял нить разговора.
Влюбленная пара этого не замечала, так как всецело была поглощена друг другом.
Распрощались мы почти в четыре утра, получив кучу хороших пожеланий, подписанный договор о сотрудничестве и приглашение приехать погостить летом.
Женька был почти никакой, когда я доставил его домой. В такси он спал, но когда мы вошли в квартиру, открыл глаза и сонно-пьяным голосом сообщил мне:
- Сашка, ты сволочь. Я с тобой больше не дружу, - его пальцы цепко вцепились в ворот моей рубашки. – Ты понял меня?
- Понял, - устало произнес я.
Осторожно сгрузил ценную ношу на диван и начал аккуратно стягивать с него куртку, чтоб уложить спать..
- Саш, - снова обиженно протянул Женька. - Ты что, меня насиловать собираешься?
Я после этих слов чуть не умер на месте, поэтому умнее ответа придумать не смог.
- Нет, не собираюсь.
- А почему?
Я пару секунд смотрел на Женьку, не веря, что он мог у меня такое спросить. Потом повалился рядом с ним на диван, сотрясаясь от смеха, грозящего в любой момент перерасти в истерику…
Наутро я долго не мог сообразить, где проснулся. Ощущение было такое, словно мое бесчувственное тело валяется на кровати, а я сам парю где-то под потолком. Пошевелиться получилось не сразу, ибо болело все, что можно. Пока я так лежал, память услужливо проснулась и начала подкидывать картинки вчерашней ночи… или сегодняшнего утра? Не важно. Помню, как Женька с томной грацией, которая подчас просыпается только у людей истинно пьяных, вскарабкался на хохочущего меня и полез целоваться. Я так растерялся, что смог предпринять какие-то действия только, когда его руки уже вовсю шуровали под моей рубашкой. И действия были в корне неправильными: вместо того, чтобы призвать его к порядку, я ответил на поцелуй, помогая избавляться от одежды уже с совершенно конкретным умыслом. Чем я в этот момент думал? Впрочем, не будем углубляться в эту тему.
Когда я оторвался от бессмысленного созерцания потолка, мое внимание сразу привлек почти пустой тюбик крема с надписью «Детский», который почему-то лежал на моей подушке и неприятно колол щеку.
Почему-то? Я вспомнил, как мы с Женькой вытрясали все из тумбочки в поисках «чего-то подходящего», и мне захотелось себя убить. Помню, что вначале у нас ничего не получалось, потом по неопытности я сделал ему больно, но, вспоминая, могу с уверенностью сказать, что это лучший секс в моей жизни. Потому что с любимым человеком. И, кажется, потом ему тоже понравилось. Я помню, как он засыпал, уткнувшись мне в плечо.
А где он сейчас? Я подскакиваю с постели, в голове проносятся мысли, одна ужаснее другой. Квартира кажется пустой. Я кидаюсь искать обычный телефон, потом понимаю, что мне может помочь только мобильник, в котором записан Женькин номер.
И где я его вчера бросил? Мог и в ресторане забыть.
Я опускаюсь на пол, от собственного бессилия хочется рвать на себе волосы.
Щелкает замок. Я вздрагиваю, но не успеваю быстро подняться.
Женька смотрит на меня с изумлением:
- Ты чего?
Вместо ответа я налетел на него вихрем и только несколько минут спустя смог выговорить:
- Больше никогда так меня не пугай. Слышишь?
- Я в магазин ходил, у меня в холодильнике пустота…
Стиснул его сильнее, не желая слушать никаких отговорок. Кажется, не нужны объяснения, слишком давно мы друг друга знаем. А без хорошего кофе нам сейчас точно не обойтись.
Я говорил ведь уже, что Новый Год – волшебный праздник? Самый мой любимый…
@музыка: боевой яойный марш
@настроение: сам тащусь))
@темы: Библиотека моего притона, ориджи от Maxim, светская жизнь
-
-
13.10.2009 в 15:54Биннер? С хвостиком и красненький? - Прелесть!!!
-
-
13.10.2009 в 15:59-
-
22.01.2010 в 17:27-
-
22.01.2010 в 17:29-
-
22.01.2010 в 18:02-
-
22.01.2010 в 18:13ну можно все-таки пошаркаю?
рефлекс, эх. мррр. вам спасибо за отзыв-
-
22.01.2010 в 18:19-
-
22.01.2010 в 18:21-
-
22.01.2010 в 18:28-
-
22.01.2010 в 19:13-
-
04.04.2010 в 16:26я вот заметила, после чтения твоих работ мне во-первых, нужно время переварить, а во-вторых, часто не хочется читать что-то другое, потому что всё не то.
спасибо и до следующего забега)
-
-
05.04.2010 в 11:55-
-
28.05.2010 в 13:33второй раз в жизни слышу, т.е. читаю своё имя не в сочитании с моей персоной только я не такая, я хароооошшшааааяяяя!!!!
-
-
28.05.2010 в 15:08-
-
28.05.2010 в 15:14-
-
28.05.2010 в 15:17-
-
28.05.2010 в 15:33я первый раз своё имя тоже прочитала, в школе на парте. сначала думала это про меня, а оказалось что ещё такая же в нашей школе существует. сразу на поиски двинулась. она училась на класс выше меня и была абсолутная противоположность мне, как внешне, так и внутренне. ( мне аж за моё имя стыдно стало)
а ваще - усе бывает в этой жизни очень хочется в это верить, хотя не зря же говорят: человек сам своему счастью кузнец. выпить что ли за собственное и чужое счастье? чтоб оно ко всем заглянуло
-
-
28.05.2010 в 15:39-
-
28.05.2010 в 15:53А полное у тя Анжелика? блин, догадался! молодец!!!
а сейчас мне вообше плохо: в долбанной германии буквы ж нету и моё красивое имя испоганили в Ангелика,брррр
-
-
28.05.2010 в 16:05-
-
28.05.2010 в 16:19по-моему, вполне распространенное сокращение) я тоже так думала, ан нет, приходится каждый раз объяснять, а в германни подавно, здесь такого сокрашения имени нема
-
-
09.07.2010 в 20:20-
-
13.07.2010 в 20:29-
-
11.05.2015 в 04:44-
-
11.05.2015 в 08:46